И все будут при деле! Одно только неясно: какую роль в этой катавасии Судьба отведет ему, Роману? Блуждающего любовника странных девиц и умудренно-перемудренных дам? Или вечного заложника у одних, дабы удерживать в повиновении других?
А может, фройляйн Дюнштайн прозрачно намекнула своей последней выходкой, что он, зеленый мальчишка, вообще тут лишний? И сиди не сиди в лесу, все одно никого не дождешься?
Тогда, наверное, придется, как в старых сказках, встать и пойти, куда глаза глядят. На все четыре стороны. И предстоит топать три дня и три ночи, никак не меньше. И в самой глухой чащобе набредет он, усталый, умирающий от голода и жажды, на маленькую избушку на курьих ножках. И встретит его старая-престарая бабка зловещего вида и прелестная молодая падчерица, у которой будут синие-синие, вечно заплаканные глаза. И позволит ему старуха жить на чердаке, и станет посылать его с лукошком на дальние озера и болота за целебными корнями и таинственными травами для колдовства ночного. И попадет он однажды на неведомую поляну и тайно будет присутствовать на мерзком шабаше лесной нечисти. И помутится у него рассудок, и угаснет память, и покроется он паршою и коростою, и предстоит несчастной девушке бережно его выхаживать долгие месяцы, а может, и годы...
А еще будет заброшенная землянка с человечьими костями и глубокий погреб с многопудовыми замками. И тяжкие стоны, доносящиеся каждую полночь изпод земли...
Да, но рано или поздно все объяснится и вернется на круги своя. И окажется древняя карга опытнейшей разведчицей "Элиты" класса не ниже, чем "Мираж", ну а падчерица - невольным агентом "Синдиката", которую шантажируют жизнью похищенного внебрачного ребенка. А в подземелье отыщется, конечно, уникальный сверхзасекреченный военный комплекс всевселенского поражающего действия...
Все как обычно. Ничего нового.
Впрочем, стоп - у здешних мастеров головоломных интриг на него, сына Командора, кажется, имеются четкие, вполне определенные виды...
Из-за деревьев один за другим неторопливо выехали пятеро бородатых всадников и так же неторопливо окружили Романа, который и не подумал пошевелиться. Похоже, его выдержка понравилась старшему, коренастому плотному увальню с приличным животом и немного сонными глазами, - после небольшой паузы он коротко поприветствовал молодого человека высоко вскинутой правой рукой в охотничьей перчатке. Затем этот жест был вразнобой повторен и остальными, на что сын Командора ответил вялым движением ладони от колена до живота. Он не рисовался, просто, когда все определилось, сразу почувствовал неимоверную усталость.
- А нам сказали, что мы увидим испуганного юнца, шатающегося с воспаленными от бессонницы глазами между деревом и машиной! - усмехнулся предводитель группы. - Готового палить на каждый шорох из миниатюрного стрелкового оружия! Или истерика уже позади? Кстати, отдайте-ка это оружие мне. Не сомневаюсь, что вы неплохо владеете собою, и все же так будет спокойнее.
- А если я откажусь? - осведомился Роман и закинул обе руки за голову. - Я обещал вернуть пистолет его законной владелице, а не вам, господин "Ястреб"!
- О! Не успели еще меня утвердить, а уже незнакомые люди узнают на каждом шагу! - воин расплылся в улыбке. - Что ж, приятно, приятно... Глядишь, скоро и в центре Галактики услышат о грозном Авеле Птицелове! Однако обмен любезностями считаю законченным. Сдайте "ствол" - и быстро!
Фон Хетцен-младший внимательно всмотрелся в широкое лицо нового главы корпуса витязей, и ему не понравилась мгновенная замена сонного равнодушия на откровенно злобное нетерпение. Не решившись даже неопределенно пожать плечами, он вытащил "вальтер" и мягко перебросил его "Ястребу". Тот легко поймал и, не глядя, передал ближайшему соратнику. Затем последовало небольшое предостережение:
- Я не намерен обращаться с вами так, как обходился бы с захваченным богатырем, однако не советую вынуждать меня на повторы ясных и простых требований!
- Стало быть, я в плену? - вслух предположил Роман. Витязь теперь откровенно рассмеялся:
- А вы когда-нибудь были на свободе? И знаете, что это такое? Сильно, сильно сомневаюсь! Ладно, поднимайтесь и приводите себя в порядок... вот одежда. Поедете с нами - куда скажем. Глаз завязывать не будем, не беспокойтесь.
Ну и оперативность, подумал Роман, привставая и подхватывая левой рукой брошенный ему пакет; все-таки Алина работает по классу "Легендарных"! Конечно же, я не человек, я - дорогостоящий товар, который на определенных условиях может быть предложен либо моему отцу, либо Королевне! Как я мог представить, что эта акула в юбке так просто меня отпустит? Все продумала, все предусмотрела! А я неправильно истолковал ее намек на "казенный дворец" - вот тебе и землянка с избушкой! Поломаться, что ли? Все же такой "ценности" причинить вред не осмелятся... Да нет, с этим малым не поломаешься! Это не Мстислав, этот в Замках Рэчери явно не воспитывался. Чуть что не так - прихлопнет и доложит: вынужденная самооборона! И вряд ли ему выговор с занесением в личное дело объявишь...
- Хочу предупредить, - (Роман решил сделать последнюю попытку), - что я по указанию Младшей Королевны должен был здесь встретить мадемуазель Ольду Ласкэ и лично сопроводить ее домой. В вашей власти удостовериться в правдивости моих слов!
- В этом нет нужды, - спокойно ответил "Ястреб". - Советница Династии уже давным-давно находится в пути под усиленной охраной моих людей. Не скрою, она выразила желание переговорить с вами, и чуть позже такая возможность будет ей предоставлена.
Роману ничего не оставалось, как подавить очередной разочарованный вздох и заняться изучением содержимого пакета. К его удивлению там не оказалось ни брюк, ни рубашки - один длиннющий купальный халат с пояском и без каких-либо застежек. Уже не возникало сомнения, что подготовленный арест обещает быть в высшей степени "домашним", и бежать из-под него в таком вот виде будет крайне затруднительно. Понимая, что спорить и протестовать бесполезно, молодой человек принялся освобождаться от своих лохмотьев, шепотом ругая себя за бесцельное блуждание по окрестным колючим кустарникам в поисках съестного. Все равно ничего не нашел, даже ягод...
Вдруг невзначай пальцы наткнулись на теплый металл медальона, подаренного ему Ольдой при первом знакомстве. Сразу вспомнились ее слова: "Покажите эту вещицу любому витязю, и он будет обязан проводить вас..." А почему бы и не попробовать, подумал Роман. Что я теряю?
- Боюсь, друзья, вам придется несколько изменить свои планы, надменно произнес он, с важностью облачаясь в пушистую, мягкую синтез-шерсть. - Я все-таки настаиваю, чтобы меня немедленно и с достойным обращением доставили во Дворец Династии! Вот мое официальное приглашение.
При первом же взгляде на маленькое золотое сердечко "Ястреб" изменился в лице. Повинуясь поданному знаку, один из витязей соскочил с коня, бережно принял в руки медальон, раскрыл его, вгляделся в миниатюрный портрет и молча передал его своему начальнику. Тот в точности повторил уважительные движения подчиненного, помедлил несколько секунд, а потом резко и неразборчиво что-то скомандовал весьма недовольным тоном. В тот же миг все витязи выхватили из ножен клинки и взметнули их вверх в коротком приветственном салюте. Порядком озадаченный Роман глядел на них, приоткрыв рот.
"Ястреб", неожиданно ставший очень учтивым и вежливым, сделал выразительный жест пальцем, приглашая сына Командора обождать, а сам отъехал немного в сторонку и достал из переметной сумы прибор, напоминающий грубо сделанное переговорное устройство. Однако он не счел нужным скрывать подробности предстоящего разговора, ибо произнес: "Немедленно пригласите госпожу Дюнштайн!" достаточно громко.
- Алина? - требовательно переспросил витязь, когда ему ответили. - Это я, Птицелов. Весьма сожалею, но выполнить вашу просьбу не представляется возможным. Нет, с парнем все нормально, но у него при себе оказался "Королевский Знак Внимания". Да почем я знаю откуда?! Нет... Нет... Нет. И нечего повышать на меня голос! Что? А вот это сколько угодно, тут ваши желания совпадают. Нет, в том виде, в каком он пожелает. Встретитесь с ним на приеме, там и разбирайтесь вволю, однако зарываться особо не советую. Да, вы еще многого не знаете и не понимаете. Как вы сказали?! Ах, имели ввиду не меня... Хорошо-хорошо, я удовлетворен объяснением.