— Не думала, что скажу это, но ты нереально крута! — заявила она совершенно искренне. Машинально взяла последнее печенье и надкусила.
За секунду до вопля Марины: "Не смей!!!"
Вязаная кукла Аня сидела за столом в кухне. Напротив нее сидели три кляксы — зеленая, синяя и черная, с интересом ее разглядывая. Мимо прошла серая клякса и выдернула из Ани нитку. Радостно захихикала, принялась играть с ниткой.
— Прекрати немедленно! — велела синяя клякса. Слова распались на слоги и запрыгали по полу мячиками. Бросив нитку, серая клякса погналась за ними.
Черная клякса — самая большая из всех — наклонилась к вязаной кукле Ане и сказала:
— Прижми палец к глазу.
Разноцветные слова разлетелись по кухне бумажными птицами.
— Это уберет глюки? — осторожно спросила Аня. От летающих слов перед глазками-пуговицами так и рябило. Слово "это" было бежевым и хрупким, "уберет" — лиловым с зелеными точками, а черное слово "глюки" каркнуло, взмахнуло куцыми розовыми крыльями и улетело сквозь стену.
Помедлив, вязаная кукла Аня все же послушалась.
— Ничёсе!.. — выдохнула обычная девушка Аня, тряся головой. — Что это было? — руку от глаза она при этом, конечно, убрала. Кляксы и бумажные птицы вернулись.
— Не отпускай! — строго велели Ане. — Наоборот, прижми сильнее. Это верный способ разобраться, что есть, а что чудится. Что не чудится — раздвоится.
— То есть, — спросила Аня дрогнувшим голосом, озираясь, — вы мне не чудитесь.
— Еще как не чудимся! — женщина в синем платье, очень похожая на Марину, но старше, привстала и отвесила Ане подзатыльник. — Будешь знать, как не слушаться!
Все, кто сидел за столом вместе с Аней, даже кот, пили чай, угощались пирогами и сушками, как ни в чем не бывало. Перед Аней тоже стояла чашка, но — чаевничать, словно ничего не случилось? Да вы издеваетесь!
Хотя…
Что-то подобное она подозревала с самого начала. Вот только "подозревать" — не значит "верить". А "верить" — совсем не то же, что "знать".
Она решила начать с того, кто почти не изменился, разве что вырос. Кот вел себя, как истинный… хм, собственно, истинный кто? Шотландцу, вроде бы полагалось пить и есть нечто другое. А он чопорно налил себе молока, после — добавил чаю, английский джентльмен, да и только. Ан нет, какой англичанин вывернет все это в блюдце и станет лакать в прикуску?
"Наш кот. И не страшно совсем!"
Теперь можно было разглядывать дальше.
Высокому, нет — высоченному воину было не слишком удобно сидеть за столом. Ему подошел бы трон, такой же черный, как его доспехи. Свой меч воин пристроил тут же, прислонив к плите. Не показушная разукрашенная безделушка, даже Аня, ничего не смысля в мечах, поняла: это оружие верно служило хозяину… сколько? Тысячу лет? Больше? Ведь только в детских сказках Кощей — жадный старый хрыч, похожий на ходячий скелет. Полубога, могучего воина забыли настолько, что стал забывать даже он сам. И все-таки не забыл до конца.
"И это с ним я сражалась за кулер? Мамочки… Наглость — второе счастье!"
Жена Кощеева — Мара не выглядела много старше Марины, которой прикидывалась. Возраст выдавали мелочи: взгляд, осанка. А еще Мара была гораздо холоднее Марины, один раз взглянув ей в глаза Аня вздрогнула, поежилась и больше рисковать не стала. Недолго и насовсем замерзнуть, рассердив ту, кто вместе с Кощеем властвует над зимней смертью.
"Но, если не сердить, разве она не классная? Хотя подругами нам точно не быть. Жаль…"
Встреть Аня доктора Коновалову в том виде, в каком увидала Ягу, решила бы, что у той приключился инсульт. Скверное, жутковатое зрелище: половина тела почти не шевелится, кожа на этой половине — серая, как у мертвеца. Что ж, логично, ведь Яга только на половину жива, охраняет границу, стоит между двух миров. И отлично управляется одной рукой — вон, опять стянула пирог у Кощея из-под носа.
— Ишь, извертелась вся! — бросила Яга Ане. — Ну, давай — спрашивай. Да палец из глаза убери, пока не выбила, дурочка!
Вопросов набралось — куча и еще одна. Очень интересовало, например, отпустят ли ее живой.
— Ааа… Эм… А директор — кто? — неожиданно для самой себя брякнула Аня.
Кто-то с невероятной силой ударил во входную дверь. И еще раз. И еще.
— Легок на помине, зануда, — вздохнула Мара-Марина. — Все, праздник окончен! Расходимся.
— Исчезни! — бросила Марина Ане. Та вылетела из кухни.
"В свою каморку? Нет, это тупик, без шансов. Остается один вариант."
— Занято!!! — заорал кот из-за двери туалета.