— А? Что? — встрепенулся Орлов.
— Я говорю, там люди просят заднюю дверь закрыть, — доложил сержант Шнурко, — а то держаться очень трудно.
— Ах, да-да, закройте, конечно, — рассеянно пробормотал Михаил. — Ну и, там, чаю, что ли, распорядитесь...
Орлов выбросил сигарету в форточку и повернулся к убитому. Труп уже был обведён аккуратной меловой чертой. Эксперт Ниночка Круглова уже «колдовала» над убитым, негромко напевая себе под нос. Что-то привлекло внимание следователя. Конечно! Аппетитная Ниночкина задница уже давно не давала ему покоя. «Даже под пальто», — заметил он и усмехнулся. Затем, мотнув головой, словно стряхивая наваждение, спросил:
— Когда наступила смерть?
— Смерть, Мишенька, всегда наступает не вовремя, — Круглова еле заметно улыбнулась одними глазами, — а если тебе действительно интересно — тридцать-сорок пять минут назад.
— Свежачок... А пассажиры нервничают. Заканчивайте здесь. А я к ним пойду, а то гикнется ещё кто-нибудь от нервных потрясений, и ладно бы убийца, а если свидетель важный?
Орлов повернулся к пассажирам. Передняя половина салона была свободна, зато сзади люди стояли, тесно прижавшись друг к другу, некоторые сидели по пять-шесть человек на одном сидении. И только у средней двери сидела, обнявшись, влюблённая парочка. Ни на кого не обращая внимания, они жадно целовались взасос. По подбородкам у молодых людей бежали слюни...
Глядя на них, Орлов неприязненно подумал: «Вот из-за таких равнодушных и гибнут люди...»
В полутора метрах от убитого сидела молодая женщина с годовалым ребёнком на коленях. «Маловероятно, чтобы мамаша с ребёнком были убийцами, — подумал следователь, — Хотя... всякое бывает».
— Так, граждане пассажиры, — громко произнёс он вслух. — Следствию нужна ваша помощь. Кто из вас убил кондуктора? Не спешите, вспомните хорошенько!..
Повисла тяжёлая пауза. Слышно было, как в салоне работает печка.
— Шнурко, попросите водителя, чтобы печку выключил, — распорядился Орлов, — а то ведь через пару часов пахнуть начнёт!
— Хорошо, что сейчас зима, — отозвалась Круглова.
— Как через пару часов?! — заволновался какой-то очкарик. — Я не могу так долго тут сидеть, мне надо идти!
— Всем надо идти! — возразил ему из кто-то из пассажиров.
— Я на концерт опаздываю!
— Все на концерт опаздывают!
— Я директор филармонии!
— А я этот... как его... Спиваков! — сказал какой-то краснорожий бугай, сидевший один на двойном сидении, и громко заржал.
— Между прочим, — перекрывая ржание, строго произнёс Орлов, — между прочим, мы вообще имеем право задержать вас в этом троллейбусе сроком до тридцати суток!
По салону прокатился возмущённый ропот. Ребёнок на руках у женщины зашёлся плачем, она принялась его успокаивать, приговаривая:
— Ну тише, Васенька, тише! Ну посмотри, никто не плачет, один ты плачешь! Вон видишь, дядя лежит тихонько. Ему больно было, а он не заплакал, и ты не плачь!..
— Вот до чего нас довела эта демократия, — раздался голос старушки с авоськой пустых бутылок. — Раньше такого не было. Раньше как было? Никаких тебе кондукторов. Совесть была лучшим контролёром!..
— Успокойтесь, гражданочка, успокойтесь, — сказал Орлов, — мы обязательно запишем вашу версию. Сержант занесите в протокол: «Банду Ельцина под суд!» Да, «под суд», записал? Успокойтесь, гражданочка!
Но старушка не унималась.
— Надо выходить на улицу, иначе ничего не изменится, и будем ездить с убитыми кондукторами, товарищи! Вставайте под знамя борьбы! Вставайте, товарищи!
Краснорожий парень снова заржал.
— Эх ты, боров! — накинулась на него старуха. — Чем смеяться, лучше уступил бы место старому человеку!
— Не могу, — парень дурашливо развел руками, — следователь просил всех оставаться на своих местах!
— Тихо! — крикнул следователь. — Я сказал, что мы можем вас задержать! Но мы можем вас и отпустить, если вы своими правдивыми показаниями поможете следствию.
— Вот вы, гражданин, — обратился следователь к подтянутому мужчине с лыжами в руках, — вы не заметили ничего странного в поведении кондуктора?
— Заметил, заметил, как же! — с готовностью закивал лыжник. — В его поведении не было никакой логики!
— Что вы имеете в виду?
— Он был какой-то... рассеянный, что ли... На вопросы отвечал невпопад. Я ему говорю: «Вы сколько в месяц получаете?» А он мне: «А вы проезд оплатили?..»
— Ну вот, видите, — это уже кое-что! — обрадовался Орлов. — Поактивнее, товарищи, поактивнее! А теперь — внимание, следующий вопрос: кто последним видел кондуктора живым?
— Я видела, — от задних дверей протиснулась женщина с санками. — Я видела! Я ему только деньги отдала, он мне билет протягивает, я смотрю на него — а он уже мёртвый!..