Иван же лишь пожал плечами:
– А куда же деваться от плотского аспекта? На нем все стоит. Да и вообще, проще надо быть. На поликлетовского Дорифора вы же не стесняетесь смотреть? Меня, между прочим, заставили в свое время позировать в школьном художественном кружке, и как раз с копьем. Имота, етить ее, пристала, как с ножом к горлу. Не смог ей отказать.
– Не надо позировать, и вообще не надо сейчас про плоть, ибо плоть немощна, но дух силен, – старательно сдерживая желание хлопнуть себя по лбу, проговорила Акеми. – Живыми бы добраться до купаль... в смысле, до воды.
– О, это выражение мне знакомо! – заметил русский, притормаживая перед очередным разбитым участком дороги. – Правда, забыл, кто автор.
– Я и сама не помню, – пожала плечами Амико. – Кажется, Иисус Христос. Но он вряд ли имел представление о купальниках.
– Тут ты прямо в точку попала, – согласился Иван. – Иисус Христос и купальники – вещи мало совместимые. Но, однако, это вовсе не значит, что мы не можем... опа! Это еще что такое?!
Следующий крутой поворот вывел грузовик в новую, не такую тесную долину, и буквально в пятидесяти метрах впереди возникла новая, уже относительно широкая и когда-то асфальтированная дорога. Но вовсе не она заставила Ивана резко нажать на тормоз.
Дорога была не пуста – по ней медленно, но неудержимо катился справа налево поток перегруженных хозяйственным скарбом автомобилей, повозок, мотороллеров, велосипедов и бредущих пешком людей. Урчали двигатели, вскрикивали клаксоны, мычали упряжные буйволы, плакали дети. В клубах подсвеченной фарами пыли это выглядело, как исход целого народа. Даже на этом небольшом участке шоссе, доступном глазу, можно было насчитать несколько тысяч измученных беженцев. Сколько же всего их тащилось на юг, спасаясь от неведомых бедствий? Десятки тысяч, сотни тысяч? Миллионы?
– Ох... – удивленно выдохнула Амико. – Что это?
– Переселение народов, мать твою за ногу!.. – пробормотал русский, нервно барабаня пальцами по рулю. – Откуда-то с севера... или с северо-запада народ бежит. И на юг, куда и мы. Но почему?.. Я не помню, чтобы до похода что-то такое мелькало... хотя про гражданскую войну, кажется, что-то появлялось уже давно. А вы не помните чего-нибудь из телевизора – не рассказывали в последнее время? У нас-то на борту телевизоры по понятным причинам не ловили, особенно на переходе; интернету для рядовых дуболомов тоже нет, так что я выпал как-то из информационного поля.
– Нет, – глядя во все глаза, отозвалась Кейко. – Я новости вообще не смотрю.
– А вот и неправильно, – укоризненно покачал головой Иван. – Видала, какие нежданчики случаются? Черт их знает, что там приключилось – массовые беспорядки, резня между мусульманами и прочими, а то вдруг наводнение, засуха или эпидемия чумы. Или мы с вами вообще ядерную войну проспали. Я слышал, что в Бангладеш резко подняла голову фракция, которая спит и видит, как бы с Пакистаном объединиться и Индию поднять на рога с двух сторон. А в Китае тибетцы взбурлили недавно и, говорят, даже партизанскую войну повели.
– Господи, все воюют, все рушится, – вздохнула Кейко. – А нам-то что теперь?
– Как страшно жить!.. – согласился Иван. Потом, осмотревшись, включил передачу, и осторожно подал машину вперед. – Впрочем, нам эта эвакуация на руку. Вклинимся, замаскируемся и поползем в потоке, а заметить и перехватить нас будет трудновастенько. Эй, Тун Тин! Поспрашивай там народ, откуда они убегают, и что вообще в мире творится. Уяснил?
Бирманец понятливо кивнул.
Китайский ЗИЛ аккуратно подполз к перекрестку, пропустил старую цистерну, на которой была навешена гора вещей, школьный автобус, запряженную изможденными, покрытыми засохшим потом буйволами повозку, откуда торчали бритые головы монахов, и втиснулся перед грузовичком неизвестной науке марки, совершенно лишенным капота, и вставившим голый двигатель на всеобщее обозрение. Тот протестующе заквакал клаксоном, но Иван уже занял место в колонне.
– Нефига гудеть, всем ехать надо, – пробурчал он.
– Н-да... – пробормотала Кейко. – И от тех убежали в страхе, и тут мне что-то неспокойно. Кто знает, чего эти люди хотят, кто они и откуда?