Японская транскрипция заставила Ивана выполнить классическую фейспальму, шлепнув ладонью по лицу:
– Банька... Блин, боги мои, боги! За что?!..
– Что такое, Банька-сан? – снова не поняла Кейко.
– Банька-сан... – Амико задумалась. – Какое странное прозвище. Оно что-то такое мне напоминает.
Тут она заметила, что русский чем-то недоволен.
– В чем дело, Банька-сан? Или мне называть вас... как это будет правильно... Ибану-сан? Я, выходит, неправильно выговаривала ваше полное имя?
– Ибан уже ближе, – вздохнул русский, – Хотя Иваном меня звали только в том, случае, когда я в детстве устраивал какую-нибудь шкоду. «Ива-а-а-ан, это что за безобразие?»
– Ибан... Ипан... Иф-фан... Ив-ван, – медленно, старательно шевеля языком, выговаривала Амико. – Как-то так? Я не могу понять на слух.
– А мне нравится «Банька», – неожиданно заявила Кейко, потерев припухшие раскрасневшиеся глаза. – Кавайно звучит. Хотя совсем вам и не подходит, Банька-сан. Вы такой большой...
– Ив-ван, – повторила шагающая следом Амико. – А что значит это имя?
– То же, что и Джон, Иоганн, Йохан, Жан, Хуан и Ян – «господь миловал». Вопрос о том, кого именно миловал, остается открытым. Бабушка моя имела свое мнение на эту тему; если взять статистическую выборку ее речей, то меня было бы правильнее называть «бисов сын».
– «Бисов сын»? – снова переспросила Амико, стараясь сохранять темп. – «Сын... сын демона»? Так это переводится? Почему же вас так называла ваша бабушка?
– А я подозревала, – вспомнила о своей манере вставлять шпильки в разговор Кейко, но уже без прошлого энтузиазма.
– И не зря подозревала, – пробурчал Иван, перелезая через поваленный ствол дерева и хлюпая по мелкому ложу ручья дальше. – Бабушка была строгая, воспитывала постоянно и компьютерные игры, а также китайские порно... – тьфу, аниме это ваше – не одобряла. «Только б тебе пялиться, окаянный!!! Иди лучше в огород или хоть спортом займись, чтоб тебя черти уволокли!» Куда деваться, приходилось идти на тренировку...
– Суровая старушка, – заключила Кейко, пыхтя и стараясь не отставать. – Прямо как дедушка Ами-тян.
– Мой дедушка, тот, что научил обращаться с винтовкой, – пояснила слова подруги Амико. – Тоже был строг. Но он не ругался. Он порол меня резиновой скакалкой, заставляя заниматься бегом.
– Ага, поэтому ты и вышла на первенство школы и в соревнованиях участвовала, – недовольно пропыхтела Кейко. – Терпеть не могу телесные наказания, особенно для женщин.
– Дедушка был старого имперского воспитания, – защитила предка Амико. – И у него не было ни сыновей, ни внуков мужского пола.
– Если взглянуть на результат, то нельзя не признать непреходящей ценности традиционного воспитания, – одобрительно заметил русский. – Я лично бабушке благодарен, а то и в самом деле стал бы сутулым эффективным менеджером. Хотя китайские порно... тьфу, аниме это ваше до сих пор посматриваю.
– Заметно, – в очередной раз пропыхтела Кейко.
– А я, к сожалению, никогда не смотрела ничего подобного, только слышала, – сказала Амико. – В основном, я читаю.
– Офигеть, в Японии жить и аниме не смотреть! – удивился Иван. – В голове не укладывается.
– Это грязный стереотип! – возмутилась Кейко. – Далеко не все японцы смотрят аниме. Я вот смотрю, но это не показатель.
– Ага, а кто тут только что всех русских чохом обвинял в пьянстве и кровожадности? Вот вам обратный наезд – хмыкнул Иван. – Но вообще ты поднялась в моих глазах, Кейко-тян. Смело так признаешься, это не каждый сможет, наверное. Давай пожмем друг другу руки, как братья по разуму, то есть, по аниме. Раз уж я тоже грешен.
– Я вашу руку пожимать боюсь, – мрачно отозвалась Маэми и пробурчала: – Вы мне кисть раздробите и не заметите. Я за физкультурными достижениями не замечена и «Лав Хину[3]» люблю вообще.
– Удивительная ты, все-таки, – раздвинув густые колючие ветки так, чтобы освободить проход для голоногих спутниц, покачал головой русский. – С какой стати я буду тебе что-то дробить? Я симпатичных девушек не только не обижаю, но вообще люблю, а уж анимешниц и подавно. До сих пор мне, правда, такие в реале не встречались как-то, а уж тем более настоящие, японские. Если не будешь чрезмерно вредничать, я с тебя пылинки буду сдувать. Тем более «Лав Хина» – это ж моя первая любовь! После «Май Химе[4]», конечно.
– Никогда не поверю, что здоровенный боевой киборг вроде вас может тащиться от приключений Кейтаро[5], а не от Мотоко Кусанаги[6], – решительно заявила Кейко, оседлавшая, похоже, любимого конька. – Вообще, эти гайдзинские ценители ничего не понима…