Она внезапно остановилась, будто оступившись.
– Э, Банька-сан, вы мне сейчас не комплимент ли сделали?
– Киборг?.. Хе-хе, да нашему брату, морскому лосю, любой боевой киборг по х... по колено, то есть. Хотя от Мотоко я тоже прусь, резкая такая тетка. Но, понимаешь ли, на мой гайдзинско-киборгский взгляд «Лав Хина» тоже обладает массой достоинств, и достоинства эти зовут Нарусегавой, Мотоко, Синобу и так далее. И уж раз тебе они тоже нравятся, я никаких комплиментов не пожалею! Если б ты еще ядом не плевалась и не шипела, то тоже была бы похвальной и правильной мегане-ко.
– Ничего я не плююсь! – споткнувшись, Кейко яростно притопнула ногой. – И нечего тут покровительственным тоном разговаривать. Я и так в курсе, что мы вам по гроб обязаны, вот!
– Какой такой покровительственный тон? Просто дружелюбный – и это совершенно нормально. Вы мне обязаны, я вам обязан – осколки-то мне из задницы выковыривали? Причем, учтите, я-то по обязанности действовал. Дал присягу Родине служить, а Родина взяла и послала ОЯШек спасать. Хочешь, не хочешь – иди и спасай. А вот в израненном матросском теле копаться – это уж только по зову сердца можно делать, из прекрасного общечеловеческого чувства гуманизма. Так я даже более обязанным выхожу, понятно? Не надо, значит, этого.
– Не обращайте внимания, Иван-сан, – заметила Амико. – У Кейко сложные отношения с мужчинами и комплиментами.
– Ты так и будешь напоминать мне про тот раз? – надулась Маэми. – Не хотела я сбрасывать того дурака с крыши! Кто же знал, что он вывалится за ограждение, когда я его оттолкнула?
– Многие считают это попыткой самоубийства, – мстительно отозвалась Амико.
– Ого! Расскажите поподробнее, чтобы мне знать, чего в другой раз опасаться. Если Кейко-тян не только визжать умеет, но и врукопашную, я буду с опаской ходить. Только почему же самоубийство, раз это она дурака с крыши спихнула? Домогался? Ну, не могу сказать, что его не понимаю.
– Да никого я не спихивала! – взвизгнула Кейко, которую данная тема явно тревожила. – Я вообще не любительница пихаться! Ну, приставал один придурок во время перемены на крыше; ну, толкнула я его! Он сам упал, сам!
– Он не приставал, а просил с ним встречаться, – Амико с садистским спокойствием сдавала подругу, как стеклотару. – Но Кейко так смутилась, что вырвалась, когда он попытался ее обнять, и убежала. Дело происходило на крыше школы, где часто уединяются ученики, и несчастный юноша вывалился за ограждение от ее толчка.
– Нечего было распускать руки! – свирепо заявила Маэми и поправила очки. – И было бы все нормально.
– Бедный парень сломал ребра, руку и ногу, – закончила рассказ Амико.
– Хм, пытаться обнять девушку, которая этого не желает... это и называется «домогаться». Так что правильно ты его, стервеца, – кивнул русский, ловко спрыгнув с полутораметрового уступа. Здесь ручей переливался в очередную чашу-бассейн. Остановившись, он задумчиво смерил взглядом уступ и остановившихся наверху спутниц.
– Э... – Кейко, стремясь замять неудобный разговор, посмотрела на Ивана сверху. – Банька-сан, а мы так не спрыгнем.
– Ну почему же... – пожала плечами Амико.
– Спрыгнуть дело нехитрое, но дно неровное, камни. Я-то в ботинках, а вам в туфлях как бы ноги не подвернуть – это же катастрофа получится. Так что давайте лучше прыгайте на руки. Под юбки не буду заглядывать, честно.
– Ох... – Кейко нервно сглотнула.
– Не беспокойся, – сразу же успокоила ее Амико. – Смотри. Ловите меня, Иван-сан.
И юная японка без промедления прыгнула в объятия русского. Сильные руки тут же подхватили тонкое невесомое тело, не давая удариться о камни.
– Найс кетч[7]! – улыбнулся тот, шагнул в сторону, и аккуратно поставил Амико на торчащий из мелкой воды валун. Впрочем, если бы не темнота, можно было бы заметить, что улыбка была несколько нервной, а на щеках проступил легкий румянец.
– Следующая, – обернулся он к Кейко. – Только не целься мне пяткой в лоб.
– Ох... – снова выдохнула Маэми и добавила: – Ух!
В следующий миг девушка неожиданно прытко прыгнула вниз. Единственной проблемой стало то, что, нервничая, она нырнула рыбкой, устремляясь торпедой в широкую грудь русского, столкновение с которой грозило превратить маленькую японку в лепешку.