Амико поборола тошноту первой. Подняв голову, она обхватила все еще согнутую, выворачивающуюся наизнанку Кейко за плечи. Она не была слишком наивной, чтобы не задаться вопросом: что же будет дальше? Кто такой их загадочный спаситель, и что он намерен делать? Девушка чувствовала, как ее против воли разбила крупная дрожь. Тонкие плечи предательски ходили туда-сюда, будто она плакала. Но Амико не плакала. Слезы словно испугались еще в хижине, когда начался обстрел, и пересохли начисто.
Попытавшись стереть с лица обильно текущую кровь – чужую и свою – незнакомец утерся рукавом, но потерпел фиаско. Рукава были – хоть выжимай. Зашипев сквозь зубы, он пощупал чуть надорванное ухо, потом шагнул в сторону и пошарил среди трупов, выпрямился снова, держа в руках свой автомат с оборванным ремнем. Вставил новый магазин и щелкнул затвором, лишь после этого переведя взгляд на скорчившихся под забором девушек. Новый отдаленный разрыв заставил его глаза под козырьком каски вспыхнуть адским пламенем.
Амико и Кейко испуганно сжались в два крохотных комочка, вцепившись друг в друга и не поднимаясь с земли.
– Окаа-сан...[10] – прошептала Кейко.
Незнакомец, вид которого вызывал сейчас совершенно однозначную ассоциацию с увлеченным и необычайно любящим свое дело мясником, двинулся к частоколу. Нависнув над вцепившимися друг в дружку японками, он смерил их пристальным взглядом с совершенно непонятным выражением.
Светлые радужки льдисто светились на залитом кровью и, кажется, вымазанном то ли грязью, то ли маскировочной пастой лице. Можно было поклясться, что голубоглазый дьявол примеривается к оставшимся в его полной и безраздельной власти беззащитным девушкам, выбирая первую жертву.
Амико положила руки на плечи Кейко, но и сама дрожала с позорной очевидностью. Грязные, оборванные и до смерти перепуганные японки походили на двух котят, которых несут топить.
– Н-н-н... – Акеми с трудом попыталась протолкнуть слова сквозь сдавленное горло. – Н-не убивайте...
– «Ко-ко-коросинайдэ?..» Что бы это значило, блин?.. Вертится что-то в голове, но никак не вспомнить. Сотрясли, наверное, последние мозги, бандарлоги. Чуть не порвали на сотню маленьких медвежат, – мрачно пробормотал по-русски страшный незнакомец, пытаясь почесать в затылке. Окровавленные пальцы, естественно, лишь скользнули по каске, вызвав приступ боли в подвывихнутом плечевом суставе. – А-а-а, хрен с ним. Ноги надо уносить, только как бы им объяснить-то?
Девушки тем временем, окончательно приведенные в ужас звероподобным бормотанием гиганта, задрожали еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Амико обняла Кейко, как обнимает дочку любящая мать. Если повезет, это чудовище с первого раза удовлетворится ей, а подруга сможет хотя бы попробовать убежать.
Однако вместо того, чтобы убивать и насиловать, незнакомец пошарил в нагрудном кармане черного от крови бронежилета, ища рацию. Она нашлась, но вот беда – меткий выстрел бирманца пробил ее насквозь, и теперь в треснутом корпусе лишь сиротливо перекатывались обломки.
– Твою же мать!.. – с чувством произнес он, а потом огляделся и прислушался. Грохот стрельбы не утих, но теперь доносился исключительно с севера, с той стороны, где стенки ущелья за окраинами деревни начинали быстро сходиться, уходя за поворот. Теперь оттуда перекатами приходил гул более медленных и мощных винтов. – Ага, «коровы» уже здесь. Как бы не опоздать в последний вагончик.
Обернувшись к девушкам, чужак добавил:
– О, как трясутся. Взять, что ли, за шкирку, да и погнать? Некогда уговаривать-то. Эй, девчонки, подъем – пошли своих искать. Как там это?.. Хей, герлз, ви маст гоу. Донт би эфрейд[11], я малолеток не ем.
Гигант вдруг заговорил на английском. Это слегка обнадеживало, делая его непохожим на прочих бессловесных орков, населяющих эти забытые богом места. Амико была отличницей по иностранным языкам и, запинаясь, ответила:
– Ху ару ю? Вату ду ю вонт? Веру ар ю тейкин ас?[12]
– О, разговаривает! – восхитился незнакомец. – Матрос спецназначения Засельцев, Краснознаменный Тихоокеанский флот!
– Дзасэруцэву... – заторможенно повторила Амико. – Краснознаменный... Русские?!
К удивлению Засельцева обе девушки задрожали еще крупнее и даже попытались отодвинуться.
– Ну ладно, пошли скорее, а то поезд уйдет без нас. Пассажиров должны были освободить и вывезти вертолетами. Давайте, давайте, поднимайтесь... – матрос протянул было руку, потом спохватился и попытался вытереть ее о пятнистые штаны. Увы, толку с этого оказалось мало.