– Это точно. И рабу-хотеров нет, любовных отелей, то есть, – согласилась Кейко. – Надо бы прояснить этот вопрос, когда случай представится, как ты думаешь? А пока... пока давай все же отдохнем по очереди. Я буду с автоматом караулить, а ты поспи. А потом и я.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Только давай в этот раз... без приступов.
– Клянусь, больше не буду! – Кейко подняла ладошку, хихикнула, поправила очки и устроилась с автоматом на коленях напротив уходящей вниз трещины.
Тихо, убаюкивая, журчала вода, сверху доносилось чириканье и шорох – дневные птахи, обитавшие на следующем над летучими мышами этаже, деловито занялись своими делами. Акеми сама не заметила, как уснула, и спустя три часа тормошившей ее за плечо подруге пришлось здорово постараться, чтобы достать ее из царства Морфея.
– Уа-ха-ха... – зевнула Кейко, и нырнула на пригретое место на подстилке. – Твоя очередь. Там с час назад внизу кто-то прошел, я голоса слышала. Но только один раз, и с тех пор все тихо. Наверное, ушли. Значит, ты теперь стереги, а я... посплю... – пробормотала она и мгновенно вырубилась
Заступив на пост, Амико наконец дала волю мыслям, которые отгоняла прежде.
Выходило, что они с Кейко попали в ужаснейшую ситуацию. В следовавших одна за другой страшных передрягах они успели влюбиться в этого необычного и несколько несуразного богатыря. Более того, постоянный стресс заставлял совершать дикие выходки. Только развитый самоконтроль и сила воли, воспитанная дедушкой и занятиями спортом, позволяли девушке сохранять какое-то подобие спокойствия.
Странно, но она не ощущала ни малейшей ревности, узнав, что Кейко тоже неравнодушна к русскому. Наверное, все из-за некоторой нереальности творящегося вокруг. Сейчас, в минуты опасности, некогда было волноваться из-за дел сердечных. Особенно приукрашенных явным психозом.
Вздохнув, Акеми перехватила автомат и продолжила нести вахту.
Еще через пару часов, когда день наверху уже начал клониться к закату, проснулся Иван.
Сперва у него в животе громко заурчало, потом он повозился, недовольно морщась, потянул к себе ремень – и мгновенно встрепенулся, усевшись на подстилке и дико озираясь. Судя по всему – искал пропавшее оружие.
– Иван-сан? – послышался девичий голосок, и рядом показалась Амико с вожделенным автоматом.
– А, это ты, Амико-тян, – увидав калашник в ее руках, русский облегченно выдохнул. – Я уж испугался. Почудилось – опять бандарлоги напали, а я с голой жопой. Тьфу, эк я опростоволосился! Оружие прое... ну, проср... ну, то есть, это... лишиться, значит, его – это у нас за жуткое дело считается. Охо-хо. Я ж сперва свой АС, ПСС и НРС прое... тьфу – лишился, значит, их. А теперь еще и трофей... того – тоже лишился. Остается только убиться об стену, – убитым голосом сообщил Иван.
– Не надо убиваться, – девушка протянула мужчине оружие. – У вас были чрезвычайные обстоятельства, из которых вы сумели выбраться.
Прижав автомат к груди, русский облегченно вздохнул, и морщины на его лбу несколько разгладились. Правда, слова все равно прозвучали мрачно.
– Обстоятельства обстоятельствами, а вые... тьфу, отчитают по полной программе, когда вернемся... Ладно, не бери в голову. Вы правильно сделали. Наверное, я просто с голодухи мрачный и брюзжу.
– Я бы вас покормила, – извиняющимся тоном произнесла Акеми и развела руками. – Но нечем.
– Добывать жратву – это дело как раз мужское, к тебе никаких претензий, – заметил Иван, потянулся, зевнул и посмотрел наверх. – Вечереет уже? Хорошо. Подождем темноты и двинем дальше. В горы мне хромать больше не хочется, так что попробуем-ка огорошить супостата, и прошмыгнем у него под носом. Места здесь, вроде, более оживленные, авось не заметят. Кейко-тян спит? А ты сама как, отдохнула? Как себя чувствуешь? Болит, наверное, все? – он сочувственно окинул девушку взглядом.
– Я вполне нормально себя чувствую, – замотала головой Амико. – И вполне могу идти.
Она демонстративно потянулась, хотя и слукавила. Спать все же немного хотелось, да и тело на самом деле болело.
– Хорошо, коли так, – недоверчиво оглядев ее, сказал Иван. – Ладно, я на фишке, отдыхай. И пока... – он встал и прошелся, глядя вверх, на трещину в потолке. Мальчишка-бирманец, с интересом следивший за всем происходящим из своего угла, выбрался оттуда и что-то залопотал, тоже указывая наверх