Шун Ци вполголоса окликнула кого-то по-китайски:
– Àimín qū, nǐ hái huózhe? Huídá wǒ! Nǐ tīng dàole ma?[5]
– Что там?.. – громким шепотом спросил Засельцев. – Кто-то из наших?
– Да, я ее вижу за разбитой машиной, – не оборачиваясь, ответила майорша, высовываясь из дверного проема еще дальше, чтобы рассмотреть и разрушенную караулку. То, что она там увидела, вызвало на ее лице лишь болезненную гримасу, и она снова всмотрелась в сторону лежащего на боку фургончика. – Кажется, она ранена... не отвечает. Нужно ее вытащить и уходить вниз по лестнице, здесь все равно не удержаться.
– Вот и я же говорю, – с облегчением закивал Иван. – Давайте, товарищ майор, я мигом ломанусь туда-обратно; мне эти ваши японки-китаянки вообще не вес, проверено!
Но матушка-настоятельница лишь покачала головой, подобрав под себя ноги и приготовившись к броску:
– Я сама. Вас легче заметить – вы слишком большой.
– Осторожнее, – предупредил Иван. – Во-первых, она как-то не по хорошему не двигается, а во-вторых, эти козлы перестали издали строчить из пушек, может, потому...
Он не успел остановить майоршу – китаянка стремительно выскочила на открытое место, перепрыгнула через пару трупов, и оказалась рядом с неподвижно лежащей спецназовкой. Схватив бессильные за руки, Шун Ци быстро потащила тело к пилону, под прикрытие стены. Но, стоило ей сделать три шага назад, как откуда-то слева, с противоположной стороны дорожного полотна, ударили разом несколько автоматов. Китаянка вздрогнула, споткнулась, и упала навзничь.
– Ах ты ж мать вашу!!! – яростно выругался Иван, дергая из карманов разгрузки ручные гранаты. Дважды щелкнули запалы, и темные яйца улетели в ту сторону, где полыхали вспышки дульного пламени. Дважды рвануло, и стрельба оборвалась, а Засельцев стремительным перекатом оказался рядом с китаянками. Мгновенно схватившись за воротник промокшей от крови сутаны девушки, которую пыталась спасти Шун Ци, и за разгрузки на самой матушке-настоятельнице, он рванул их в укрытие. С губ майорши сорвался болезненный полустон-полухрип, прервавшийся мокрым кровавым кашлем. Невидимый противник недолго пребывал в замешательстве: в следующую же секунду пули защелкали по бетону прямо за подошвами ботинок лежащих китаянок. Видимо, штурмовая группа игиловцев, не теряя времени даром, подобралась по ведущему по верхней стороне платины мостку, и теперь намеревалась атаковать пилон, откуда вели огонь защитники.
Ивану оказалось достаточно бросить один взгляд на вытащенную из-под огня рядовую китаянку.
– И ведь зря же выскочила – холодная! Эх, матушка, матушка...
Выхватив из разгрузки погибшей еще три гранаты, он торопливо схватил оставленный у стенки автомат Шун Ци, и положил его поперек входа, подсунув под приклад гранату с выдернутой чекой так, что любой входящий зацепил бы оружие ногой и высвободил рычаг гранаты. Затем подхватил кашляющую кровью майоршу, перекинув ее через плечо, и через четыре ступеньки кинулся вниз по лестнице.
– Но погоди, Амико-тян, мы тоже можем здесь сбежать!.. – начала Кейко, но внезапно почувствовала жесткий рывок за шиворот, и, кашляя от врезавшихся в горло автоматных магазинов, которые торчали в разгрузке на груди, и вдруг оказались под подбородком, растянулась на жестком бетоне.
– Т-ты чего?!.. – возмущенно выдавила она, но действия отшвырнувшей ее назад подруги и Тун Тина мгновенно все объяснили. Мальчишка разом плюхнулся на живот у бетонного выступа двери и приложился к автомату. Тресь-тресь-тресь! Пули ушли куда-то в сторону правого берега, туда, где начиналась внешняя металлическая галерейка. Акеми вскинула автомат и вдруг замешкалась, пытаясь навести оружие туда же – перед ней возникла проблема в виде угла справа. Стрелять из-за него не получалось, поскольку упирающийся в правое плечо автомат заставил бы ее полностью выйти из-под прикрытия бетона. Прежде, чем девушка сообразила, что можно попробовать перекинуть приклад на левое плечо, по бетону снаружи рвануло, выбивая искры и колючую крошку. Инстинктивно отклонившись назад, Амико прижалась плечом к грубой стенке, и оглянулась на Кейко.
– Там снова они!..
Тун Тин тоже перекатился внутрь коридора и уселся на колени, пытаясь протереть запорошенные глаза. Мимо входа в галерею просвистел целый рой пуль, поодаль кто-то отчаянно закричал. Гулко топая по металлу, в галерейку влетели несколько бирманцев с мешками на спинах. Шарахнувшись от вооруженных девушек, они бросились внутрь и убежали.