— Да. Но оказалось, что у Юнги частичная амнезия. Он не помнил об аварии. Я не мог поговорить с ним. Поэтому мы продолжали дружить.
— Ты не хотел, чтобы он вспоминал? Потому что это ранило бы его?
— Хена, ты же учишься на журналиста, а не психолога!
— Каждый журналист обязан быть хорошим психологом, — ответила мне Хена.
— Это верно… Юнги стал мне очень хорошим другом, но недавно у нас зашла речь о семьях… И он рассказал мне о своей.
— И что же было дальше?
— А то, — я сжал кулаки. — Он поругался со своими родителями в поездке. Хотя он утверждает, что не ездил с ними, что он поругался с ними перед их отъездом, у него же амнезия! Я точно знаю, что он был в машине, я точно знаю, что он забыл обо всем этом! Если… — Я понизил голос. — Если он расстроил своих родителей… То это могло повлиять на их внимательность на дороге, ведь так?
Хена была в ужасе. Я тоже. Я был уверен, что она попросит меня больше никогда не думать о том, что я наговорил ей. И все будет так же, как было и с психологом, и с Юнги. Но я не зря полюбил Хену.
— Если ты не можешь поговорить об этом с ним, то говори со мной, — сказала девушка. — Я… Я переживу с тобой твое горе. Но только не ругайтесь, пожалуйста, — руки девушки обвивали мою шею. — Пусть это будет нашим с тобой секретом. Я люблю тебя, Хосок.
И на целый год этот заговор стал нашим общим с Хеной секретом. Чем больше мы говорили о моих домыслах, тем более я должен был разочаровываться в них. Но этого не произошло, хотя я вел непрерывную борьбу с самим собой. Чимин постепенно отдалился от нас с Юнги. Сначала Мин звал его с собой, но Чимин нервничал в компании Хены еще больше, чем Юнги. Чимин почувствовал себя лишним, а я всем своим видом и поведением лишь подтвердил его ощущения. Я заручился поддержкой Хены. Я чувствовал, что сила и правда на моей стороне. Я все больше убеждался в своей правоте, Хена не увиливала от разговоров о Юнги, и это подкрепляло меня. Но и прекратить дружить с Юнги я не мог. Это мой лучший друг. Я давно простил ему все, за что мог простить его. И тут я снова обвиняю его? Мин чувствовал, что я отдаляюсь от него, нервничал, заставлял нервничать меня, грустил в нашей с Хеной компании, старался поменьше проводить со мной времени, когда я был со своей девушкой. Мое эмоциональное состояние начало постоянно скакать от отметки полного счастья до отметки абсолютной тоски. То любовь к Хене и уверенность в своей правоте брали верх надо мной, то чувство преданности дружбе с Юнги делало со мной то же самое.
Зимой, в начале февраля я опять заболел. В это время года у меня понижалась устойчивость к вирусам, и на фоне моего постоянного стресса я сильно разболелся. Теперь ко мне приходили поочередно и Юнги, и Хена. Их забота согревала меня. Но с Юнги все не могло быть таким, как прежде. А прежде было хорошо. Может быть, я все же не прав? Может, не стоит наговаривать на Юнги? Мне не оставалось больше ничего, кроме как просто взять и, наконец, поговорить с Мином. Я разработал план. И в один день я начал приводить его в действие:
— Я могу после школы навестить тебя, ты хочешь? — Спросил у меня Юнги. Он все так же опекал меня, как и прежде.
— Хорошо, дома вроде бы есть, что перехватить, в крайнем случае я могу сварить тебе рамен. Приходи.
========== 14. Come back home ==========
POV Yoongi
После нахлынувших на меня воспоминаний я был сам не свой. Я чувствовал, что моя голова распухла и сделалась огромной тыквой.
Я распрощался утром с Чимином и весь следующий выходной провел в одиночестве. Я пытался разложить все по полочкам в своей голове, но выходило плохо. Пространные счастливые воспоминания не давали мне ответов на мои главные вопросы. Ладно, я разобрался с тем, откуда я знаю Хену и Чимина. Я был рад, что завеса хотя бы этой тайны приоткрылась передо мной. Образ же неутомимого, веселого друга, сформировавшийся в моей голове, усилил мою тоску по чему-то, что осталось, судя по всему, в прошлом.
Я чувствовал себя измученным. Мне нужно было отвлечься. Раньше меня всегда развлекали занятия музыкой. И хотя теперь мне не для чего было стараться, я все равно сел за синтезатор. Я закатал рукава, похрустел костяшками пальцев и потыкал пальцем клавиши. Потом я вздохнул и начал брать красивые аккорды, которые медленно складывались во что-то более или менее приятное. Меня тянуло на что-то лиричное. Даже я бывал таким мягким и печальным.
Я оторвал руки от клавиш и взял с синтезатора лежащий на нем блокнот, чтобы накидать слова будущей песни. В моей голове рождался хороший, складный и искренний текст. Я вылил в него все свои сожаления о своих несбывшихся мечтах.
Песня была готова в тот же день. Не доставало лишь хороших слов для припева. Мне хотелось, чтобы в припеве звучал чей-то очень красивый голос. Да, нужно однозначно найти подходящего кандидата на эту роль и досочинить с ним припев.
Всю неделю я трудился над своей работой, приходя домой после школы. Бабушке нравились мои начинания.
— Что-то красивое начал сочинять, горжусь тобой, — говорила она.
В школе все было спокойно. На прошлой неделе мне удалось отшить Хену. Я сказал ей, что у меня появилась очень ревнивая девушка, мысленно извиняясь перед Чимином за такое определение его личности. Теперь я немного жалел о том, что утерял связь с Хеной, потому что она являлась для меня ценным источником информации. Я звонил ей, но каждому моему звонку суждено было остаться без ответа. Я негодовал. Судьба нарочно смеялась надо мной?
Чонгук же не упускал возможности подколоть меня.
— Хотел сразу с двумя девчонками мутить, а вот фиг тебе. Девушки — опасные существа, те еще собственницы, — мудро повторял он.
Я старался игнорировать Чонгука, но он упрямо допытывался у меня:
— Что за девчонка хоть? Та самая, которую ты позвал на вечер? Или ты не позвал?
— Или это не девчонка, — не вытерпел я наконец. — Чего ты пристал?
Чонгука нужно было видеть в тот момент. Ео глаза полезли на замазанный BB-кремом лоб.
— Чего-о? О май гад, о май гад, — я увидел его подлую улыбку до того, как парень успел прикрыть рот ладонью.
— Ты достал, это не то…
— ЮНГИ-И-И! — Чимин летел на всех парах ко мне, окрыленный щенячьим восторгом от встречи со мной. Увернуться я не успел, Чимин меня снес, зажав в своих объятьях. Я еле устоял на ногах, а Пак как ни в чем не бывало принялся покачиваться вместе со мной из стороны в сторону, мечтательно мурлыкая что-то себе под нос. Но потом он пересекся взглядом с Чонгуком и…
— Моти?!
— Чонгук?!
Чимин тут же отступил от меня и сильно покраснел. Чонгук поигрывал бровями.
— Какие сцены, однако.
— Заткнись, — я притянул к себе испуганного Чимина за плечи. — Это моя ревнивая девушка.
— Я не ревнивый!
— Зато я ревнивый, — ни с того ни с сего выдал Чон и обиделся.
— Господи! — Взмолился я. — Почему все вокруг такие зануды? Пусть не будут такими, тебе же не сложно!
Чимин приуныл, но не надолго. Вдруг выяснилось, что у его визита была цель.
— Юнги, я хотел тебя спросить… — Пак опустил глаза в пол и шаркнул ножкой. — Ты будешь отмечать свой день рождения?
Мы с Чонгуком впали в небольшой ступор. Чонгук прервал неловкое молчание первым:
— Так ты рыба, что ли? Так вот почему ты такой противный, — фыркнул Чонгук.
— Сейчас я стану рыбой-китом, и ты окажешься в моем желудке, достал.
— Ты знаешь, что у Рыб и Дев хорошая совместимость?
— Слышь, гадалка, я тебе магические шары-то поразбиваю.
— Профессия астролога — самая невинная и честная профессия.
— Звезды говорят, что не надо с тобой связываться, ты бредозавр.
— Я Дева!
— Не нужно этих намеков, я не позволю тебе подрабатывать у себя женщиной.
Чимин, оказавшись в эпицентре событий, ощущал себя явно не совсем комфортно, у него даже глаз подергивался.
— Я просто хотел спросить… Можно ли мне прийти и подарить тебе свой подарок?
Мы с Чонгуком замолчали. Я улыбнулся, склонив голову набок: