— Ты мое солнце.
— А я луна!
— Пошел к черту. Я еще не знаю, если честно… Я собирался поехать в свой дом в Тэгу на свое совершеннолетие.
— Ты еще и богатенький собственник? — Не унимался Чонгук.
— Да, отстань.
— Я не знал! И все это Чимину?
У Чимина пошел пар из ушей. Он сделал успешную попытку вернуться к теме разговора:
— Тэгу — это так далеко. Но я очень-очень хочу подарить тебе этот подарок.
— Хорошо, у меня найдутся знакомые, которые смогут тебя подвезти.
Чимин весь засветился.
— Кого ты вообще думаешь позвать? — Поинтересовался у меня Чонгук. Я всерьез задумался над этим.
— Я не хочу звать много людей.
— Брось! Наоборот нужно собрать большую компанию, выпить, потусить, не будь таким тухлым. У нас же с тобой есть хорошие знакомые с курса.
— Ладно, хорошо…
— Девчонок позови, мои подруги классные.
— Может, без девчонок обойдемся?
— Юнги, я не пойму: ты сексист или с тобой реально лучше в одном лифте не застревать?
Я вздохнул.
— Зови девчонок. Я гуманен.
Чимин взял меня за локоть.
— Позови Хену, — шепнул он.
— Я не могу ей дозвониться.
— Дай мне телефон, я позвоню ей. Тебе нужно с ней встретиться.
Я послушно скинул Чимину номер Хены.
— Так, хорошо. Но алкоголем распоряжаюсь я. Я знаю, что лучше брать, — я застолбил себе роль в намечавшемся мероприятии.
— Мужик, — заулыбался Чонгук.
— Я не пил почти месяц, но это мне не помешает выбрать хорошее вино.
— Возьми пива, не дури.
— Чимин, ты пьешь? — Спросил я у Пака. Тот медленно завертел головой из стороны в сторону.
— И пару пакетов сока для Чимина.
— Апельсинового…
— Апельсинового. Эй, — Чонгук хитро посмотрел на Чимина. — Может, ты чего покрепче с апельсиновым соком попробуешь?
— Не развращай Чимина.
— Ты даже не куришь? — Не унимался Чонгук.
— Не курю… — Пак совсем испугался, но Чон ответил:
— Я тоже, молодец. Значит так: замутим вечеринку с жареным мясом, пивом и девочками. Это лучший день рождения!
— Не решай за меня, — вздохнул я. — Мне нужно прежде всего вступить в наследство, ты забываешь об этом.
Чонгук фыркнул.
— У тебя есть ключи от дома?
— Положим.
— Вот и все. Просто съезди туда и приведи все в божеский вид. Так уже хочется вырваться куда-то отсюда, ей-богу.
Мне пришлось согласиться. Весь оставшийся день Чонгук рассылал друзьям записочки, бегал к ним сам и уламывал на поездку женскую половину предполагаемого праздничного общества. После школы я провожал Чимина до дома и выговаривался ему:
— В самом деле, я не хочу ничего этого.
— Почему ты не скажешь Чонгуку об этом?
— Если ему запало что-то в башку, то тут уж сам черт с ним не совладает. И еще… — Я вздохнул. — Мне не хочется ехать убираться одному.
— Я могу поехать с тобой.
— Если тебе удобно, я был бы благодарен.
Чимин, казалось, готов на все, лишь бы постоянно быть рядом со мной.
— Я попрошу деда отвезти нас, если он сможет.
— Хорошо, — Чимин выглядел радостным. Светлый человек.
*
То, что я забыл о своем дне рождения, сыграло со мной злую шутку. Чонгук твердо намеревался устроить для меня первоклассную вечеринку. Противостоять ему у меня не было возможности, поэтому на мои плечи свалилась срочная генеральная уборка в доме. Я подозревал, что вдвоем с Чимином, без подмоги, мы провозимся долго. Но делать было нечего. Мы договорились с Паком поехать в Тэгу в четверг, сразу после школы, и написали заявления о том, что на следующий день в школе не появимся, так как собирались заночевать в Тэгу после утомительной уборки.
Чимин никогда не опаздывал, даже наоборот; он был таким шумахером, что я постоянно чувствовал себя черепахой по сравнению с ним. В назначенный час Чимин уже ждал меня у гардероба, полностью одетый. Я наскоро накинул на себя куртку, не застегиваясь, отнял у Чимина его огромный рюкзак с рисунком котов, взвалил его на плечо, как истинный джентльмен, и вышел из школы.
— Что ты там носишь и как? — Я перехватил рюкзак друга поудобнее.
— Все для рисования, — смутился Чимин.
— Да? «Все для рисования» — это кисти, пять холстов, мольберт и Рембрандта?
— Нет, — засмеялся Чимин. — Я сам рисую. А холсты в школе дают. Ты неплохо разбираешься в живописи.
— Это комплимент? Если да, то он ничем не оправдан. Я просто называю тебе имена художников, которых помню.
— Ловко, — Пак был одурачен. — У меня с композиторами тоже так.
Мы немного помолчали. Я ворчал о том, как же тяжело нести рюкзак Чимина.
— Прости… Там еще средства для уборки.
— О боже, мы могли закупиться по дороге.
— Так будет быстрее.
— Резонно. Ладно, мы все равно на машине.
Дед, на удивление, не выступал и спокойно повез нас в Тэгу. Мы нагрузили багажник автомобиля чистящие средства, бабушка выдала нам пакет со множеством тряпок и снабдила нас таблетками от аллергии.
— Это еще зачем?
— Там пылища, а ты тот еще аллергик, — бабушка пихнула коробку с таблетками в карман моей куртки.
— И будьте осторожны! Покушайте!
— Хорошо, ба, — мы сели в машину. Я протянул Чимину один из двух бенто, которые выдала нам бабушка. Мы набросились на еду тут же. Дед отъехал от дома.
— Давно я никуда не выезжал. А раньше в Сеул то и дело гонял, тебя с женой возил.
Я объяснил Паку, что не с моей женой, а с женой деда — моей бабушкой.
Говорили мы в дороге мало. Чимин прилип к стеклу, я воткнул в уши наушники и развалился на сидении, чувствуя, что вот-вот засну от усталости. Нужно было отдохнуть перед уборкой. Мы с Паком задремали и проснулись уже в Тэгу. Чимин начал рыться в своем рюкзаке, который стал легче после того, как мы переместили все чистящие средства в багажник, в поисках альбома. Я же просто смотрел по сторонам.
В этом городе я провел свое детство. Тэгу тоже лежал в долине, окруженной горами и зелеными холмами. Мне не терпелось увидеть местную реку — Кимхо, дома, магазины, парки и родной дом. В Тэгу было теплее, я не пожалел о том, что решил отмечать свой день рождения здесь. Главное, чтобы Чонгук не устроил на моей любимой родине разгром.
Над нами плыли белые облака, в приоткрытое окно машины залетал теплый ветер, приятно обдувая мое лицо после сна. Мне все казалось здесь родным. Каждый проходящий мимо человек, каждое дерево, хотя, подумать только, я здесь не был очень много лет. Многие места оказывались не такими, какими представлялись мне в детстве и какими их запечатлел мой разум. Но это старое новое место было глотком свежего воздуха для меня, у меня заметно поднялось настроение.
— А забирать вас кто будет? — Спросил дед, уже высаживая нас возле дома. — Мне опять ехать?
— Нет, я списался со знакомым из студии, который ездит сюда к родственникам. Все в порядке, — успокоил я родича, помогая ему разгружать наши вещи. — С нами все будет нормально, тут же есть магазины, соседи, если что. Не беспокойся.
— Да я уж покоен, — отвечал мой дедушка, садясь обратно в машину. — Ты вроде бы уже большой, 20 лет будет. Кстати, у нас тоже будет для тебя подарок.
— Мне не терпится узнать, что это, — я улыбнулся и помахал дедушке рукой.
— Хорошего пути! — Пожелал моему родичу Чимин. Он выспался и был полон сил и энергии. После того, как автомобиль деда скрылся за поворотом, мы весело переглянулись с Чимином. Я махнул рукой.
— Пойдем! — Я подошел к калитке, выделявшейся в массиве крепкого забора с легким волнением, что этот дом может оказаться вдруг не моим. Вдруг дедушка привез нас не туда? Но это был он, однозначно. Я не был тут около года. Периодически мы с семьей приезжали сюда, чтобы не привести дом в полное запустение, проверить целостность и сохранность вещей, половину которых мы вывезли отсюда, дабы не разворовали. Дом был фактически ничей, государственный, но мы платили за него и поддерживали в порядке. Наши старания оправдали себя. Дом выглядел презентабельно, как жилой, он вовсе не походил на дачный домик. Можно было бы подумать, что бы его построили недавно, если бы от строения не исходил особый дух. Я верю в то, что у жилых домов есть душа. Стены все видят и слышат, хранят отпечаток прошлого, приобретают свою особую энергетику. И у моего дома была душа.