Об этом наводнении случайно узнал Антон Павлович Чехов. В письме А.С. Суворину из Мелихова 21 ноября 1895 г. он писал: «Какая-то дама, мне не известная, думая, что это я пишу о наводнении, прислала мне в „Новое время“ в простом письме 5 рублей, прося отдать эти деньги потерпевшим. Ваша редакция препроводила письмо это ко мне, и вот я не знаю, что мне делать с этими деньгами. Будьте великодушны, пошлите прилагаемое письмо Александру и приложите к нему 5 р. Я послать деньги по почте ему не могу, ибо почты у меня нет. Пять же рублей я возвращу Вам при свидании, если Вы не распорядитесь ранее отдать их, например, погорельцам или в другое какое-нибудь учреждение, ведающее сирых и убогих. В последнем случае я привезу Вам расписку…» [49]
В воспоминаниях «О Чехове» Иван Алексеевич Бунин писал и о его брате: «…Александр Павлович был человек редко одаренный – окончил два факультета, естественный и математический, много знал по медицине, хорошо разбирался в философских системах, знал много языков. Но ни на чем не мог остановиться. Он был из чудаков… Антон Павлович сказал об Александре: „Я и не знаю, что его больше интересует: литература, философия, наука или куроводство. Он слишком одарен во многих отношениях, чтобы отдаться чему-нибудь одному“…».[50]
Интерес братьев Чеховых к петербургским наводнениям объясняется, возможно, тем, что их детство прошло в Таганроге, также подверженном нагонам воды с Азовского моря.
1897 г., 4 ноября – 242 см, 25-е по высоте, впервые предсказанное.
Бюллетень Главной физической обсерватории указывал на барометрический минимум в Южной Финляндии (731 мм) и сильные бури на Балтийском море и в заливах. На озера послано штормовое предупреждение. По некоторым данным, опубликованным к 100-летию отечественной службы погоды (1972), первый прогноз максимума уровня воды и времени его наступления в Петербурге был составлен с достаточной заблаговременностыо и точностью именно для случая 4 ноября 1897 г.
По сообщениям петербургских газет, всю ночь на 4 ноября свирепствовал ветер. На рассвете с Петропавловской крепости стали раздаваться тревожные выстрелы. В 10 часов утра вода поднялась на 6 футов (183 см), в полдень – 7 футов (213 см) и продолжала прибывать. Были залиты Гавань, Александровский парк, где вода дошла до половины колес извозчичьих дрожек. Фонтанка, Мойка, Екатерининский и Крюков каналы вышли из берегов. Сообщение по мостам было прекращено, в некоторых местах оно производилось на лодках. Градоначальник генерал-майор Н.В. Крейгельс объезжал опасные места и делал распоряжения. «Разразившийся снежный буран усугубил положение несчастных бедняков, буквально потерявших все в воде. Генерал распорядился, чтобы во всех казармах, участковых домах и частных кухмистерских весь день для пострадавших готовилась обильная пища из щей и каши. Им предложен ночлег в казенных помещениях».
В октябре– ноябре в Петербурге проходила «Скандинавская выставка», организованная Сергеем Павловичем Дягилевым. Ее завершение несколько осложнилось сильным наводнением. Большая Морская улица, где в здании Императорского общества поощрения художеств проходила выставка, была залита водой по ступицы экипажей.[51]
«Санкт-Петербургские ведомости» в те дни сообщали, что Главная физическая обсерватория готовится праздновать свое 50-летие и приступает к составлению исторического очерка своей деятельности. Наиболее важные материалы предполагается напечатать по подлинникам; будут включены сведения о степени развития метеорологии и земного магнетизма в России еще до основания обсерватории.
1903 г., 12 ноября – 269 см, 9-е по высоте в современном списке, а в то время 2-е после потопа 1824 г.
Газета «Новое время» 13 ноября 1903 г. опубликовала сообщение директора (с 1896 г.) Главной физической обсерватории академика М.А. Рыкачева: «Вчера, 12 ноября 1903 г., в 9-м часу утра, в С. – Петербурге вода при сильном ветре, дувшем от западных румбов, поднялась почти до 9-ти футов, то есть так высоко, как еще ни разу не поднималась со времени знаменитого наводнения 1824 г. При этом затопила большую часть города и причинила массу убытков.
Приближение бури было замечено в Николаевской Главной физической обсерватории 11 ноября, как только стали приходить метеорологические данные из Западной Европы. На карте погоды за 7 часов утра резко выступил сильный барометрический минимум (ниже 735 мм) к западу от Стокгольма. В полдень 11-го, как только карта была составлена, обсерватория послала штормовые предупреждения на озера и в Кронштадт, а в Петербурге был поднят штормовой сигнал. Падение барометра в городе достигало более 2 мм в час. В полночь отмечено минимальное атмосферное давление 734 мм. Подъем воды начался около часа ночи. Ветер в это время и позднее достиг степени бури, сменив к утру направление несколько к северу. После достижения максимального подъема вода пошла на убыль и к 2-м часам дня упала до 6-ти фут. Барометр поднялся до 746 мм. К вечеру 12-го Нева вошла в берега».
[51]
См.: