— Она выгнала меня. Выгнала так же, как и вас.
Какое-то время Эрик не мог понять его слов, ожидая чего угодно, но только не этого.
— Что?
Эрскин поднял голову. Глаза его были подернуты дымкой печали.
— Я не думал, что она любила меня настолько, чтобы отречься от своей семьи.
— Любила? — ошеломленно переспросил Эрик.
— Она сказала, что это не было любовью. Что мы просто были влюблены, ничего больше.
Влюблена? Просто влюблена? Боже, так она никогда не любила этого человека? Это было… Эрик запретил себе думать о чем-либо, пристально глядя на Эрскина.
— Где она? — прошептал он, чувствуя, как кружится голова.
Клиффорд пожал плечами.
— Не знаю, я ведь оставил ее в вашем доме. Она просила никогда больше не искать с ней встречи.
Эрик сделал глубокий вдох, а потом почувствовал, как неистово забилось его сердце. От надежды. Надежды, которая тут же рухнула, потому что теперь он на самом деле не знал, где Клэр.
— Советую следовать ее требованиям, иначе если я сам замечу вас рядом со своей женой, я…
— Клэр — замечательная, но я не собираюсь искать с ней новой встречи. Она не заслуживает новых страданий, кроме тех, которые я уже причинил ей.
— Клэр — моя жена, и за ее душевное спокойствие в первую очередь отвечаю я, сэр. Постарайтесь впредь не забывать об этом.
Развернувшись, Эрик снова вскочил в седло и помчался по широкой улице, до сих пор не веря в то, что сказал ему Эрксин.
«Она выгнала меня. Выгнала так же, как и вас… Сказала, что это не было любовью, что мы просто были влюблены, ничего больше …»
Господи, неужели это правда? Неужели он действительно мог претендовать на сердце, которое желал завоевать с самой первой встречи? Неужели ее сердце не было занято всецело, как он однажды убедил себя в этом? Как она заявляла?
Она выгнала человека, которого когда-то так рьяно защищала! Ради которого действительно отреклась от семьи, от обожаемого отца.
Но это была не любовь!
Голова кружилась от какого-то неизведанного доселе ощущения. Такого поворота событий, такой эйфории он никак не ожидал обнаружить. Господи, она не любила Эрскина!
Но после случившегося она и его полюбить не смогла бы за то, что он сделал…
Рано было приходить к каким-либо решениям, ведь она выгнала и Эрксина, и его самого, а потом уехала, собрав свои вещи. Эрик растерянно взглянул на дорогу, не представляя, куда теперь держать путь, чтобы найти ее. Куда она могла уехать? Единственное, куда она могла держать путь, так это к своей семье, к отцу, который бы непременно принял и защитил ее.
У Эрика больно сжалось сердце. Если б только он соображал чуточку лучше, если б только не ушел сегодня утром, возможно, он сумел бы заслужить ее прошение. Это он должен был прижать ее к своей груди и успокоить, заверяя, что никогда больше не сделает подобной глупости. Он должен был сказать ей, как сильно любит ее, как… Боже, он так много должен был сказать ей!
Вонзая ноги в бока своего коня, Эрик пустился в путь, надеясь, что сумеет догнать ее по дороге, что не позволит ей быть вдали от него так долго, чтобы боль и сомнения возвели между ними очередную глухую стену. Потому что в таком случае ему понадобится вся его сообразительность, чтобы умолять ее о прощении.
Он не смог догнать ее. Или она быстро ехала, или выбрала для возвращения в Лондон не ту дорогу. Эрик утешал себя тем, что с ней были Шоу и еще несколько человек, которые сопровождали ее в пути, по крайней мере, так она была в безопасности.
Эрик останавливался только для того, чтобы сменить коня и ехать дальше, расспрашивая кого только можно о карете с гербом льва, которую так никто и не видел, он ехал дальше, сломя голову. Эрик не спал по ночам, едва что-то жевал, чтобы не ослабеть от усталости.
На третий день после того, как он выехал из Эдинбурга, Эрик добрался до Лондона. Измотанный, пыльный и грязный, едва шевелясь, он всё же направился в городскую резиденцию маркиза Куинсберри, горя лишь одним желанием.
Стояла уже полдень, но на улицах было малолюдно. Такое происходило, когда ночью проходил какой-нибудь важный бал в честь кого-то, кого нужно было почтить всеми регалиями высшего общества, но это мало заботило Эрика. Скопление людей помешало бы ему добраться до Клэр так быстро, но когда он, сползая с лошади, поднялся по ступеням и постучался в дверь, все его надежды рухнули, потому что всё семейство Клэр, ошеломленно глядя на него, заявило, что она не приезжала в Лондон.
Какое-то время он неподвижно стоял в гостиной, не в состоянии пошевелиться. Ощущая, как леденящий душу страх заполняет всё тело, Эрик попытался в тумане сознания определить свежую мысль, как продолжить поиски.