— Ты знал эту женщину. Называл ее по имени, — негромким голосом отметил Пегасо.
— Да, дорогой мой. Она не из Темных, а из наших. Я надеюсь только на то, что, где бы она ни была, ей удастся выйти победительницей из схватки с той ведьмой: она заслуживает этого. Кроме того, я обязан ей жизнью. Ей и другу, который принес себя в жертву вместо меня. Самое время отплатить им, но, что бы я ни сделал, этого все равно не будет достаточно.
Пегасо не понимал, о чем говорит его друг, и снова стал рассуждать о мальчике:
— Этот мальчик, за которым охотятся Темные, находился под присмотром той, которую мы сегодня защищали… Скажи мне хотя бы, что в нем такого особенного?
— Нечто такое, ради чего, едва только закончится этот лунный цикл, мы не мешкая встретимся с Персеем, Берениче, Обероном, Андромедой, Кассиопеей и Скульптором. Дело крайне важное и безотлагательное.
— Тем более, расскажи, что же в нем такого особенного, в этом мальчике, ради чего стоит созывать Совет Рыцарей? Я даже не помню, когда он созывался в последний раз.
— Давно. В тот раз речь тоже шла о мальчике, точнее говоря, о юноше… и о его возлюбленной.
— А теперь почему? Из-за кого?
Друг положил ему руку на плечо, не отводя взгляда от бескрайнего моря, наполовину скрытого туманом:
— Из-за того, кто обладает Даром.
Пегасо не ответил, но его взгляд изменился и тоже устремился куда-то в бесконечную даль.
Если бы двое Рыцарей обернулись и посмотрели на Фримонт-стрит, они бы увидели две маленькие фигурки, которые появились как будто из ниоткуда.
На тротуаре безлюдной улицы, между скамьей и рекламной афишей, действительно возникли мальчик и песик.
Часы Литтл Бена, думвильской колокольни, показывали четверть пятого. Пока Нэш был в Лимбии, время здесь не стояло на месте. Пусть и медленнее, оно все равно шло.
Надо было спешить, чтобы успеть на вечеринку к Берту, — его алиби. Дом Берта стоял на Океан-роуд, а это совсем не рядом с Фримонт-стрит. Нэш помнил об уговоре с Нией, которой должен был позвонить, чтобы она заехала за ним.
Они быстро прошагали два квартала и, очутившись в сотне метров от дома, где по-прежнему гремел праздник, вошли в телефонную будку.
Нэш набирал номер Нии раз за разом, но никто не брал трубку. Странно. Очень странно.
Может быть, она уснула на диване? Или уже ехала сюда за Нэшем?
— Сетт, а не могла она отправиться искать тебя? Я теперь уже не уверен, действительно ли твой побег был хорошей идеей…
Сетт опустил уши и негромко взвыл. Таким способом он обычно пытался сказать: «Я тут ни при чем!»
Нэш еще раз набрал номер. То же самое.
— Тогда пошли домой своим ходом, — решил он. — Теперь, когда я расскажу Нии, что мне известно, она точно не надерет мне уши за то, что не подождал ее здесь.
Сетт был не в восторге оттого, что ему вновь придется топать пешком, и это после того длинного расстояния, которое он преодолел, чтобы разыскать своего хозяина… Но ему пришлось поспешить за мальчиком, у которого, похоже, энергии еще оставалось хоть отбавляй: он уже развернулся и зашагал в сторону дома.
Довольно быстро Нэш добрался до «своей» Фримонт-стрит; Сетт тащился за ним из последних сил.
Свет в доме не горел, мотоцикла Нии тоже не было видно. «Шел дождь, вот она и решила не ехать домой на мотоцикле», — сделал робкую попытку успокоить себя Нэш, убедить себя не верить своему дурному предчувствию.
Между тем к дому приковылял и Сетт. Его густая шерсть была всклокочена, а один клок волос упал ему на глаз и там замер, видимо, тоже слишком устав; благодаря этому клоку песик стал похож на пирата с повязкой на глазу.
Нэш перепрыгнул через ограду и вскарабкался по вьющимся растениям, чтобы попасть к себе в комнату через окно в форме полумесяца, оставленное приоткрытым, как он уже делал раньше.
Сетт, напротив, сел перед входной дверью, решив, что не сдвинется с места в знак протеста до тех пор, пока кто-нибудь не сжалится над ним и не принесет милые его сердцу миски с едой и водой. Если хозяину нужен товарищ, с которым можно устраивать такие вот забеги, то пусть бы заводил себе борзую, а не такого умного и храброго пса, как он, именем всех мозговых косточек!
Нэш нырнул в узкое отверстие окна и вкатился в комнату, упав сначала на груду книг, а затем на пол.
Он старался не шуметь. В коридоре не горела ни одна лампочка. Только выйдя на лестницу, мальчик увидел, что бра рядом с диваном, где обычно писала и читала Ния, все еще светится.