– Другой важный аспект демографии – это производительность труда. К сожалению, она у нас ужасно низкая. Это следствие комбинации факторов, таких, как наличие технологий и образованность работников. На мой взгляд, ни один из так называемых олигархов не смог существенно повысить производительность труда на своих предприятиях. Универсального рецепта нет. Пока.
Джон Смит перестал записывать и смотрел на МЧ. Тот продолжал:
– Когда мы говорим о населении, то, с одной стороны, мы рассматриваем людей, как работников. В то же время, они – потребители. Основной двигатель внутреннего спроса и альтернатива росту за счёт экспорта ресурсов. Один мой знакомый, профессор Родионов, вывел интересную модель потребления в современной России. По его мнению, советские люди, в конце восьмидесятых – начале девяностых, предали идею строительства коммунизма – то, ради чего жили, боролись и умирали их родители. Они предали это в обмен на иномарки, джинсы, кока-колу и жевательную резинку. Но их обманули. И все эти 'блага' цивилизации они смогли получить только после начала нового века. И тут они начали 'потреблять', как будто завтра никогда не наступит. По мнению Родионова, подобное потребление, имеет натуральные пределы – размер желудка и квартиры. Согласитесь, больше двух телевизоров в одной комнате – это дикость. Даже два уже перебор. Кто-то из этих людей завёл себе большую квартиру и начал весь цикл сначала, кто-то не смог осилить и половину, но готовится завершить дистанцию. В любом случае, утверждает профессор Родионов, в скором времени люди пресытятся материальными благами и станут больше заботиться о здоровье, продолжении рода, вещах нематериальных, таких как свобода…
– И жизнь после смерти! – подхватил его мысль профессор О'Риардан, – Я знаком с этой теорией. Интересно посмотреть, как будет развиваться ситуация в России.
– А как насчёт зависимости российской экономики от экспорта энергоносителей? – задал он очередной вопрос.
– Вы же понимаете, что настоящая альтернатива экспорту – это развитие внутреннего рынка. О внутреннем спросе я только что сказал. Государственные программы развития инфраструктуры Вам известны. Можно спорить об их эффективности. Вернее, она чудовищно низка. Но концентрация ресурсов на таких направлениях, как Сочи, Сколково и других подобных проектах, позволит достичь хоть каких-то видимых результатов. Большой внутренний рынок, вкупе с политической и финансовой стабильностью, я надеюсь, создадут условия для инвестиций со стороны частного капитала.
– Но этого не происходит! – О'Риардан с жаром набросился на МЧ.
– В стране нет национального капитала, – с холодным спокойствием ответил МЧ. – Нет пенсионных накоплений. Нет страхования жизни. Даже так называемые олигархи – их состояния складываются из оценки небольших пакетов, которые торгуются на западных биржах. Создание национального капитала должно стать одной из приоритетных задач правительства. Но, опять же, у них нет волшебной палочки, чтобы вот просто взять и создать национальный капитал. Максимум, что мы можем от них ожидать – это создание условий для его возникновения.
– Они их, скорее, разрушат, – задумчиво пробормотал Сергей Николаевич.
О'Риардан и Джон Смит переглянулись.
– Статистика говорит о том, что капитал из России постоянно утекает, – прагматично заметил Джон.
– Если вы вспомните сентябрь 2008 года – самый разгар финансового кризиса в России, то основная проблема была в высокой валютной задолженности российских компаний и их владельцев. С тех пор идёт выплата долга и замещение валютных обязательств рублёвыми. Отсюда и то, что вы называете оттоком капитала.
Джон опять что-то записывал в свой блокнот.
– Здесь интересно посмотреть на кредитный рынок в России в целом. Когда мы готовили презентацию для сегодняшней встречи, меня это очень заинтересовало. Просто факты: первые рублёвые облигации выпустили в 2001 году. Общий объём рублёвых облигаций на начало 2008 года составлял меньше триллиона рублей, или чуть больше двух процентов от ВВП. А к июлю 2011 года этот показатель достиг почти трех с половиной триллионов, что уже больше чем пять процентов от ВВП. Первую десятилетнюю рублёвую бумагу выпустили только в мае 2011 года. Развитие налицо. Но ещё слишком рано, чтобы ожидать каких-либо реально ощутимых результатов. Да и ваше правительство, и фондовые рынки делают нашу жизнь всё более непредсказуемой…