– Чушь какая-то, – отмахнулся Слава.
МЧ, напротив, с интересом слушал Эдуарда.
– И каково Ваше мнение по этому вопросу?
– Я с ним согласен.
– Сурово!
– Подобное изменение восприятия позволит людям принимать более взвешенные решения.
– Сомневаюсь… В любом случае, очень оригинальная теория!
Над столом воцарилась тишина. Слава поймал вопросительный взгляд МЧ и тут же отреагировал:
– Да, Эдик, я уже намекнул про твою идею. Думаю, будет лучше, если ты сам всё расскажешь.
Эдуард подцепил вилкой кусочек колбасы. Прожевал. Запил вином. Аккуратно вытер салфеткой губы. Достал из пачки сигарету. Прикурил и откинулся на спинку стула.
– Честно говоря, я даже не знаю, как начать, – сказал он и посмотрел на Славу.
– Как есть, так и говори! – подзадорил его тот.
– Хорошо, – Эдуард перевёл взгляд на МЧ, – я знаю, это будет звучать странно, но, пожалуйста, сначала выслушайте меня до конца…
МЧ придвинулся ближе к столу.
– Постараюсь, – он с любопытством смотрел на архитектора.
– Я понимаю, что говорить об этом ещё рано, – начал тот, – и поймите, я не ищу славы. Ни в коем случае!
Он посмотрел МЧ прямо в глаза.
– Но это уникальная возможность. И я думаю, что её необходимо использовать…
– Не тяни! – МЧ начинал терять терпение.
– Хорошо! Я предлагаю построить мавзолей для Вашего отца!
– Чего?! – от удивления МЧ, на мгновение, лишился дара речи.
– В Санкт-Петербурге. В центре, где-нибудь рядом с Дворцовой. В классическом стиле… На память потомкам!
– Вы с ума сошли?! – МЧ почти сорвался на крик, – Вы думаете, о чём говорите? Какой, нафиг, мавзолей?!
– Я тебя предупреждал! – сказал Слава Эдуарду. Затем, уже в адрес МЧ, – Да не заводись ты так! Это же всего лишь идея. Я поэтому её тебе первому и сказал, прежде чем общественные дебаты начались.
МЧ осушил свой бокал. Жестом попросил официанта принести ещё.
– Кто ещё об этом знает? – жестко спросил он у Славы.
– Я боюсь, что уже слишком много… Ты же эту публику знаешь.
Эдуард, видимо, ожидал подобной реакции. Внешне он казался совершенно спокойным. Каким-то образом это спокойствие распространилось и на МЧ.
– Совсем вы там, в Лондоне, с катушек съехали! – сказал он Эдуарду всё ещё возбуждённым голосом.
– Вы так думаете? Ведь не будете отрицать, что люди в этой стране любят Вашего отца. Что он при жизни стал мифом, легендой. Он олицетворяет собой уже целую эпоху, причём самую успешную в новейшей истории России. Он заслужил, чтобы его имя увековечили.
– Всё это так… Но мавзолей! Это явный перебор!
– Кто знает… Назовите это мемориалом, если Вам так нравится. Суть от этого не изменится.
– Но строить его при жизни?! Это же кощунство!
– Построить можно и позже. Вы поймите, сейчас это всего лишь концепция. Прекрасная художественная концепция. У меня даже эскизов пока нет. Хотя… Это недолго сделать, – спокойствие Эдуарда раздражало МЧ.
– Ты это специально подстроил? – недовольно спросил он своего друга.
– Я хотел, чтобы ты услышал из первых рук, – беззаботно ответил тот. – Эдуард свой человек – будет молчать. Пока. Всё это можно обратить в шутку. Например, дать Немцову сказать об этом. Все посмеются, да и только. Как хочешь…
– Пока делать ничего не надо, – взял себя в руки МЧ, – мне надо поговорить кое с кем.
– Разумеется, не с отцом! – поймал он на себе взгляд Эдуарда.
– Пожалуй, на сегодня мне хватит. Слишком много идей для одного дня…
– Старик! Пойми, ты не можешь вечно оставаться в стороне. Подумай о нашем разговоре! – Слава, на удивление, выглядел почти трезвым.
Эдуард встал, но ничего не сказал. Лишь молча протянул руку для прощального рукопожатия.
МЧ посмотрел ему в глаза, пожал руку и вышел.
22:00
По дороге домой, в машине, приглушенно играла музыка. МЧ сидел с полузакрытыми глазами. Мысли роились в голове, перемешиваясь с головной болью. Объективно – хотелось выпить. Он посмотрел на часы. Почти десять. Спать ещё рано. Он достал телефон и набрал номер сестры.
Узнав, что она уже дома, МЧ немного успокоился. Можно будет поговорить с кем-то нормальным.
Зайдя в дом, он поднялся к себе. Переоделся. Принял аспирина. Посмотрел новости в интернете. Не найдя ничего интересного, он отправился в гостиную.