– Стремление каждого к самосовершенствованию и независимости!
– Это хорошо! Это в природе человека.
– Не совсем так. Или скажем, что в природе человека есть ещё много чего: самолюбие, корыстолюбие, зависть, тщеславие и десятки других пороков, включая леность. Сложно продать людям идею добра – ведь маркетинг зла гораздо проще и привлекательнее. Результаты плохих поступков, как правило, конкретны, осязаемы и человек получает их почти сразу. А добро мало кто понимает, и почти никто не помнит…
– Что же в такой ситуации делать?
– Нужно раскрасить серую массу яркими образами. Необходимо преодолеть цинизм современного общества. Людям, особенно молодым, нужны примеры. Тут надо понимать, что у каждого свой предел самосовершенствования – кто-то может на скрипке играть, а кто-то нет. Главное, чтобы человек стремился себя развивать! Поверил в свои способности, ведь сила мысли крепче стали. Я поэтому независимость и добавил – что к ней тоже надо стремиться. Быть зависимым от кого-то должно быть неприятным и неприемлемым.
– То есть свободу ты ставишь во главу угла?
– Свобода – это интересная концепция. Возвращаясь к природе человека – если верить старику Фрейду, то наше подсознание больше, если можно так сказать, чем сознание. Причём часть последнего постоянно занята контролем поведения. То есть, свобода индивидуума относительна. Особенно это проявляется, когда люди собираются в толпу. Как недавно в Лондоне. Не берусь утверждать наверняка, но, мне кажется, стремление к самосовершенствованию, саморазвитию, помогает увеличить уровень внутренней свободы человека. Хотя, сказать что-то определённое в этой области сложно. Отчасти поэтому, я, лично, предпочитаю говорить о независимости.
– Странное у тебя общество получается – сплошные индивидуалисты!
– Не совсем так. Зависимость бывает разнонаправленной, иногда и позитивной. Просто хочется, чтобы в обществе было как можно больше людей с трансцендентальной мотивацией.
– Это ещё что такое?!
– Как тебе объяснить… Есть разные виды мотивации человека, самый распространённый в науке называется 'негативная внешняя мотивация'. Простой пример – рабы на галере гребут, а над ним стоит надсмотрщик и орёт: "Если не будете грести, то получите плетью!" И рабы гребут.
– Так! А дальше что?
– Дальше идёт, так называемая, 'позитивная внешняя мотивация'. Это когда на той же галере рабы гребут, а надсмотрщик им говорит: "Будете хорошо грести, дам больше еды". В нашей стране это основная мотивация для офисного планктона.
– Это уже лучше, – она улыбнулась, глядя на МЧ.
– Дальше идёт внутренняя мотивация. Возвращаясь к тому же примеру с гребцами – человек гребёт и думает про себя: "Вот как я хорошо гребу! Лучше всех! Будет мне от этого и достаток, и радость!" И кайф ловит от достатка, в основном. Только грести ради самого себя, рано или поздно, надоест.
– Хорошо, а эта… Как ты там говорил?
– Трансцендентальная мотивация. Это для совсем продвинутых. Человек гребёт и думает: «Вот я гребу, и всем от этого хорошо!» И кайф у него от этого. Вот это я и называю позитивной зависимостью. Но для неё необходимы другие.
– Разве такие люди есть? Или это такие, как Алексей Навальный?
– Есть, но мало. – МЧ освежил вино в бокале сестры. – Я, к сожалению, лично с господином Навальным не знаком. На мой вкус, у него подозрительно много паблисити. Не берусь судить… Но, всё же, это лучше, чем сидеть и ничего не делать. Ребята эти, с синими ведёрками, молодцы – сумели организоваться, пытаются что-то сделать. Но, в основном, граждане у нас эгоистичны и застряли на втором уровне мотивации. Такое впечатление, что пирамида Маслоу в нашей стране и не пирамида вовсе, а пенёк. Поэтому и надо саморазвитием заниматься. Чем больше в обществе людей с трансцендентальной мотивацией, тем более счастливо общество.
– Хорошо, с этим разобрались… А что насчёт экономики?
– На мой взгляд, экономика, или деньги – то есть концентрированное выражение экономики на уровне отдельного человека – очень важны, когда большинство членов общества пытается удовлетворить свои базовые потребности. На этом этапе деньги являются основной движущей силой в обществе. При возникновении более сложных потребностей, деньги становятся если не тормозом, то сублимацией развития. Недаром же говорят, что счастье не купишь!
– И что же?
– Поэтому, на данном этапе в России экономика важна, но её значение должно уменьшаться с ростом благосостояния и уровня развития общества. В определённый момент потребуется деперсонифицировать деньги. Попытаться сделать так, чтобы это перестало быть 'всеобщим эквивалентом'. То есть, чтобы человека перестали оценивать по количеству денег. Я, правда, думаю, что в нашей стране это наступит не скоро…