– Привет, – сказала я, пока он ошалелыми глазами пялился на меня, приподнявшись на локте.
– Ты… будильник ставила? – хрипло спросил он.
– У-гу, – сказала я, закрываясь простыней, и чмокнула его в плечо. Целоваться не стоило, учитывая, как от меня должно было разить после вчерашнего. Да и от него тоже.
– А зачем? Ты… уезжаешь?
Я с приятым чувством уловила в его голосе то ли растерянность, то ли сожаление. Или захотела уловить.
– Да нет… Я всегда в субботу на утро будильник ставлю… Ну, чтобы отключить и дальше спать, – зевая сказала я и легла.
– А-а, понятно… Я как-то даже испугался звонка.
– Совесть у тебя не чиста. Давай спать.
– Ты меня еще и ночью напугала, – сказал он, вытягиваясь на спине.
– Чем? – замерла я.
– Ты во сне руки тянешь вверх, к потолку. Жутковато…
– А, – я перевела дух, – да, бывает у меня такое. Я говорила что-нибудь?
– Да, вроде нет…
За окном, вдалеке послышался собачий лай
– Черт, – сказал он, – мне еще всю ночь собака снилась.
– Просто, наверное, сквозь сон слышал, – сказала я.
– Нет. Именно снилось, что сидит на снегу и воет собака.
– К покойнику, – сказала я и, повернувшись к нему, спросила: – Большая?
– Московская сторожевая.
– Ничего себе! – сказала я и повторила, закутываясь в одеяло и отворачиваясь к окну: – Давай спать.
Он ничего не ответил, но скоро, уже проваливаясь в сон, я почувствовала его руку на своем бедре. Ну, уж нет… По крайней мере, не сейчас. Я, не оборачиваясь, вытащила его руку, положила сверху на одеяло себе на талию и снова стала засыпать. Так хорошо…
День второй (суббота)
Когда я проснулась, было уже вовсю светло, солнечные лучи сияли на деревянных стенах комнаты, окно было приоткрыто, с улицы слышалось чирикание птиц и больше ничего. Я повернулась на другой бок, поискала телефон, чтобы посмотреть время, но под подушкой, куда я его сунула после звонка будильника, его не было. Зато он оказался на тумбочке рядом с бутылкой минералки и стаканом, причем вода была уже и в стакане. Славный мальчик, заботливый… Напившись и поставив дрожащей рукой стакан на место, я поняла, что чувствую себя, в принципе, неплохо. Мне не хотелось даже дальше валяться в постели. Неужели, я выспалась, господи? – подумала я, вылезла из-под одеяла, накинула рубаху и пробежала в душ.
Осторожно спускаясь по лестнице, я прислушивалась к звукам на первом этаже. Звуки доносились из кухни, как, впрочем, и запахи, и обещали завтрак. Я вошла на кухню, заботливый мальчик готовил яичницу с ветчиной.
– Есть будешь? – обернувшись, спросил он меня. – Привет…
Вчерашняя посуда была аккуратно составлена рядом с мойкой, и, судя по всему, дожидалась меня.
– Буду, спасибо, – сказала я и села за стол. – А дядю не видел? Привет…
– Нет… Он, вроде, вчера говорил, что рано уйдет куда-то, что я его утром уже не застану.
– Ясно.
– А он твой родной дядя?
– Нет, он вообще не дядя… Ну, не родственник. Это просто я с детства привыкла его так называть. Он друг моего отца.
– Ясно…
Мы молча позавтракали, выпили кофе, который он тоже сварил.
– Я сейчас уезжаю, – сказал он. – Приятно было познакомиться…
– Мне тоже… – до меня только сейчас дошло, что он был почти одет, только куртка должна была висеть на вешалке. И портфель, с которым он вчера приехал, лежал здесь на стуле.
– Дяде что-нибудь передать? – спросила я, мне было интересно, вернется он вечером или нет.
– Да нет, ничего. Мы вчера все обговорили, – он улыбнулся, – когда я только приехал. – Привет передавай!
– Хорошо…
– Дверь закроешь?
– Конечно…
– Ну, пока…
– Счастливо!
Он оделся, вышел, я закрыла дверь, услышала как внизу хлопнула дверца машины, потом завелся мотор. Я пошла мыть посуду.
Блин! В голове определенных мыслей не было, так – обрывки мыслей… Не спросил мой телефон… Ну, по крайней мере – не стал навязываться… Свой не оставил… Но, наверное, подумал, что я смогу спросить у дяди… А, если у него нет? Да, нет – должен быть… Они же знакомы… Блин! Что это со мною?.. Кстати, мой телефон он тоже у дяди может узнать.
Потом я оделась и вышла на улицу. Дверь закрыла своим ключом. Солнце поднялось над горой напротив и хорошо нагревало склон, на котором стоял дядин дом. Я стала спускаться по улице вниз, к поселку, и все глядела по сторонам на поросшие лесом холмы – такая красота… Местами, где был крутой спуск, я почти переходила на бег, и волосы, хоть и не длинные они у меня, били по глазам. В принципе, плана у меня на сегодня никакого не было – так пошататься бездумно, на гору подняться… Вот ведь что забавно: много лет уже сюда приезжаю, поднимаюсь на гору на подъемнике и летом и зимой, но вот на лыжи встать или, упаси господи, на борд – этого никак себя заставить не могу. Есть вещи, которых я, наверное, просто не понимаю. Горные лыжи – среди них, хотя на беговых время от времени и покатываюсь. Помню, когда я поднялась на гору в первый раз – летом с кампанией знакомых – так чуть на смерть там не замерзла. Конечно, если заехать на подъемнике на самый верх в одной маечке… Хорошо, добрые люди там, наверху водкой отогревали и дождевик какой-то дали. Помню, что горы тогда вокруг мне показались почти как на Кавказе, где я была в детстве… Хотя, конечно, как я потом поняла – никакого сравнения. Но ощущение было очень сильное, как будто попадаешь в другой совершенно мир. Словами не передать…