– Вы у меня были здесь? – спрашиваю, а сама думаю, что пора бы все-таки и наверх бежать. – Вы документы оставляли?
– Да, я вам все документы и копии отдавал! Квитанции… Я к вам даже два раза приходил!
«Поздравляю!» – чуть не вырвалось у меня. – «Да когда это закончиться, наконец?! Ну, сколько можно-то, а?»
– Значит, я вам объясняла, что платить повторно вам не нужно! Что они не вправе… не смогут повторно с вас потребовать эти деньги!
– Так они пишут, что по суду взыщут! Что подают заявление!..
– Еще раз вам повторяю! – я уже сама заорала в трубку. – Они не имеют права повторно с вас взыскивать! Никакой суд такого решения не примет! Если бы это было возможно – они бы давно уже, сразу же бы в суд и обратились! Они понимают, что суд их не поддержит! Поэтому и не обращаются!
– А в письме написали, что все – будут подавать… Как же мне теперь?..
– Это как раз и рассчитано на то, что вы сами повторно заплатите! У них других возможностей нет, понимаете?
– Да?…
– Да!.. Извините меня, пожалуйста, – говорю, – я сейчас не могу больше разговаривать, у нас рапорт у начальника начинается… Если что-то еще уточнить – перезвоните попозже… До свиданья!
Бросила трубку, сграбастала ежедневник, ручку, проверила ключи в кармане и вышла из кабинета, захлопнула дверь. Забыла причесаться! Да что же это такое!..
Сразу у нашего кабинета был узкий проход в другую часть здания. Захлопнув дверь, я автоматически ломанулась к этому проходу, поправляя на ходу волосы. Пытаясь поправить… Поэтому смотрела я себе под ноги, ну и налетела прямо на Сашку.
– Упс! – сказала я. – Сори!
Сашка отступил на шаг назад, сделал жест рукой, пропуская меня, и сказал:
– Ледиз фёст!
– Фенкс, – сказала я и добавила: – Привет!
– Привет, Тань! – сказал он.
Я пошла вперед, он – за мною, так как проход был шириной в обычную дверь.
– Не опаздываем? – спросила я, обернувшись на ходу.
– Ты реально боишься пропустить что-то хорошее? – кривя губы, спросил он.
– Дя-дя-дя! – заржала я.
Я вошла в кабинет. Глаза – в пол, всем – «Здрасьте». Прохожу, сажусь к окошку, в уголок, ногу на ногу, смотрю в окно – там размочаленные облака цепляются за антенны. Кстати, не все еще собрались. Ждем-с… Девчонки, которые сидят вдоль стола что-то старательно пишут в ежедневниках. Вот всегда меня занимало – что? И, главное – так усердно. Ну, да ладно… Каблуки стучат в коридоре… Забегает Ольга. Только перешла порог – встала как вкопанная. Взглянула на нас, сидящих, потом – на начальника. «Здравствуйте! Разрешите?..» Быстро присела на ближайший к двери свободный стул. Сколько уже здесь работает, все время она вот так вот входит. И ведь тоже ежедневник открыла. Что ж я так рано поднялась? Причесаться бы точно успела…
Встретилась глазами с Ленкой, кивнула. Она сделала губами движение: привет, мол. А глаза как обычно… И тут на меня накатило. Я ведь на себя в зеркало смотрю! Ну, ведь уже через несколько лет я такой же стану, как они… Как Ленка, как Ольга. Буду также ходить, как в воду опущенная. Глядеть перед собой широко распахнутыми, но ничего не видящими печальными глазами побитой собаки. Вернее – никуда не смотрящими глазами… Одеваться черт-те-во-что и в одно и то же месяцами. Ежедневник начну заполнять, наверное. Разговоры – только о работе и сериалах, и только заунывные. А главное – жалеть себя начну. Очень сильно и постоянно, до самозабвения. Локти буду кусать, что жизнь не удалась, но сама и пальцем не пошевелю. И весь мир настолько будет унылым, а вся жизнь – безнадежной, что… Нет, даже повеситься не захочется, потому что такая будет ко всему апатия!.. И только на автомате: работа-дом-работа. Когда же это все закончиться?!
– Волков! – сказал начальник. – Где твой этот… подмастерье?
– А?! Что? – Витька Волков высунулся из-за угла в пол-оборота.
– Бэ! Где, говорю, Чемоданов?
– Не знаю, – Витька пожал плечами. – Он мне не докладывает.
– Плохо. Ты почти уже начальник ДТП, цельный майор, а не знаешь – где твой подчиненный.
Витька снова пожал плечами, уже молча.
– Он тебе звонил вчера, когда закончил там, когда выезжал?
– Ну…
– Баранки гну! Ты как отвечаешь?!
Витька подобрался, обернулся еще больше.
– Да, позвонил он вчера. Сказал – замерил, передопросил там, кого хотел.
– Все сделал?
– Да, все сделал. Все хорошо.
– Ну, да: «Как съездила?» – «Хорошо!» – «Что сделала?» – «Ничего!»… Так, Татьяна Дмитриевна?