Сколько было упущено из-за этой небрежности следователя! Перелистывая много времени спустя тома уголовного дела, вчитываясь в протокол осмотра, занимавший одну неполную страничку, я думал, что привело к подобным издержкам и есть ли оправдание ошибкам моего коллеги. По-человечески, наверное, да. С точки зрения профессионального исполнения долга — нет.
Вызовов на место происшествия в те осенние дни было немало.
Большей частью несчастные случаи, самоубийства. И тут очередной, да еще в воскресенье под вечер. Убедившись на месте, что на первый взгляд все выглядит не так серьезно и три причастных к событию лица твердят о самоубийстве, следователь, видимо, поймал себя на предательской мысли, что если даже это и не так, доказывать вину возможного подозреваемого в такой ситуации будет сложно и не лучше ли принять за основу версию, которую ему так настойчиво предлагали. Сделав первый шаг в этом направлении, откровенно схалтурив при осмотре, он и дальше действовал в таком же духе.
В понедельник у его кабинета собрались участники трагически закончившегося воскресного застолья,— все, кроме одного, которого не было в живых. По очереди заходили они к следователю, давали похожие показания, по существу, ничего не прояснившие в происшедшем.
Да! Все было тихо и мирно. Ссоры или драки? Нет. Не было. Ну. поругались немного Собин с Марчуком. Так это — так, обычная перепалка двух нетрезвых мужчин. Почему погиб Собин? Сплошное недоумение, но каждый полагает — никто его не убивал.
Спокойно вел себя и Марчук. Высокий, чуть полноватый мужчина, за сорок лет своей жизни он успел и помотаться за заработком на Севере и отсидеть несколько лет в колонии за злостное хулиганство. Правда, последние десять лет характеризовался положительно, создал семью, работал постоянно на одном месте. Марчук подробно, медленно, как бы припоминая детали, отвечает на вопросы следователя.
С Собиным ругался часто. Вздорный был старик. Терпел только из-за матери. Пил много, а когда пьяный, вел себя скандально. Из дому вышел за ножом, который попросила принести жена, взял его возле водопроводного крана и вернулся. На огород? Нет, не заходил. Следователь спрашивает о происхождении раны на лице. Пустяки. Это когда скоблил тушу, рука соскользнула и нож прошел по переносице. Почему свидетели видели кровь на лице, когда вернулся с ножом? Задел рану, ударившись о водопроводную трубу, вот она и закровила. На огород не заходил, там были только Собин и мать. Помнит, как она забежала в дом: «Ой! Там дед лежит, зарезался». Только тогда понял — допился Мишка.
Да, именно так вес и было — подтверждает жена Ивана.
Более подробно и словоохотливо рассказывает о случившемся Мария Марчук. Напился старик, а пьяный он буйный. Все жаловался, что он для нас как чужой, ни детей, ни близких родственников. Всех ругал, себя ругал. Вот и с сыном в тот день поссорился. Пошла его успокаивать, а он шумел, шумел, а потом себя ножом под бок.
Итак, что же имел следователь после формальной проверки обстоятельств гибели Михаила Собина. Практически ничего. Но уже был доклад прокурору района о том, что потерпевшего, вероятнее всего, никто не убивал, уже была суточная сводка горотдела внутренних дел, где этот случай отнесли не к разделу «умышленные убийства», а к разделу «факты обнаружения трупов»,— все это в совокупности и привело к принятию решения: Михаил Собин покончил жизнь самоубийством.
Прошло несколько месяцев. Прокурор следственного управления прокуратуры области Шипилов, проверяя работу поднадзорных ему следователей, изучал «бесперспективный» материал о самоубийстве Собина и все с большим интересом вчитывался в объяснения лиц, причастных к событиям того злополучного воскресного дня.
Он обнаружил, что многие важные для оценки случившегося обстоятельства смерти Собина были выяснены поверхностно. Вызывали сомнения выводы судебно-медицинского эксперта о том, что Собин мог нанести себе удар в живот собственной рукой. Ножевая рана у потерпевшего была расположена сбоку справа с направлением раневого канала снизу вверх, а значит, он должен был нанести себе удар левой рукой. Дали поручение срочно выяснить, не был ли потерпевший левшой. Нет, не был — заявили сослуживцы потерпевшего. Обошел следователь молчанием и порезы на руках Ивана Марчука, зафиксированные при его судебно-медицинском освидетельствовании.