— Ты знаешь, — сказал он, присаживаясь рядом с ней на корточки, — я об этом никогда не задумывался.
— Но где-то же вы работаете?
— Состою на государственной службе! — поднял указательный палец Тоша. — Правда, я давно забыл, как называется моя должность и кто меня туда устроил. Работа хорошая: через день я гуляю по определенному маршруту и наблюдаю за фонарями. И если какой-то не горит, я записываю номер и сообщаю в одно весьма симпатичное учреждение.
— Здорово! — воскликнула Марина. — А вы не шутите?
— Но зато зарплата почти символическая, — успокоил ее Тоша, — хватает только на три похода по букинистическим, а когда там что-нибудь попадается, то только на один.
— А остальное?
— Пописываю статьи, помогаю с сюжетами, кое-что советую… Нечто вроде репетитора для творческих личностей. Когда-то я был режиссером, — Тоша вздохнул, — но поставленный мной фильм не увидел экрана. «В нем были допущены определенные искажения наших реальных достижений…» А сейчас этот фильм обвинили бы в беззубости…
— И вы все время так перебиваетесь? — удивилась Марина.
— Понимаешь, не очень удобно брать у людей деньги, особенно за советы, но они сами дают… И если задуматься, в этой проблеме присутствуют определенные моральные сложности…
— А обратно в кино? — Марина мечтательно зажмурилась.
— Ты знаешь, я много подрастерял — жизнь не стоит на месте. Там другие… молодые, красивые, сильные и, наверно, гораздо лучше меня.
— Да, — сказала Марина, — как грустно.
— Ничего, — улыбнулся Тоша, — скоро придет Варвара и что-нибудь споет, может быть даже и веселенькое.
— Какая Варвара?
— Варвара Глотова.
— Сама Варвара Глотова? — удивилась Марина.
— Сама, — вздохнул Тоша. — Ведь я тоже, некоторым образом, причастен к ее созданию. Ну не смотри так, я не в этом смысле. У девушки был голос. Очень сильный голос. Оставалось сделать ей имя, научить двигаться по сцене, создать облик певицы. Мне пришлось здорово поработать с ней. Но результаты, результаты…
— Результаты в каждом киоске, — сказала Марина, — на нее молятся.
— И ты?
— Я — нет. Не люблю то, что нравится всем.
— Не вставай в позу. Варвара трудяга. Придет — сама увидишь.
— Посмотрим, — пообещала Марина.
…Варвара Глотова была пунктуальна. Грациозно сбросив свой плащ, она чмокнула Тошу в щеку.
— Привет, Евгеньич! Живешь-поживаешь?
— Относительно, Варя, — улыбнулся Тоша. — Ты не привела к моему подъезду своих девочек?
— Я вышла через черный ход. Девочкам не удалось сориентироваться. А это кто?
— Это моя.
— Да? — удивилась Варвара. — А я не знала, что у тебя есть дети.
— Знаешь, — признался Тоша, — я сам об этом никогда не догадывался.
Варвара легко, по-кошачьи, прошлась по комнате, посмотрела на себя в зеркала, вздохнула.
— Давай работать! — предложила она.
— Давай! — улыбнулся Тоша. — Начнем с общего впечатления. Варя, твоя программа — отдельные номера. Где более эффектные, где менее. Но Театра нет. Ты пытаешься провести композиционную линию — не удается…
— А что делать, Евгеньич?
— Трудно сказать. Возьмем твой стержень — «Монолог актрисы кукольного театра». «Слова и жесты — все известно, но тренируюсь дотемна ползти, стоять, бежать на месте: была б макушка не видна…» Песня хорошая, и это гвоздь, на котором должна держаться картина. Знаешь, меня всегда поражали куклы-марионетки. Как они опутаны нитями, и каждая ниточка что-то в себе несет. Жест, движение, взгляд. Малейший срыв — и кукла безжизненно замирает. А если присмотреться… Как часто мы зависим от случайностей, совпадений, действий совершенно неизвестных нам людей, чужих слов, слухов, сплетен, неписаных правил, обрушивающихся на нас гигантским водопадом нитей, и мы живем, подчиняясь им, часто не понимая — почему? Но вдруг какая-то нить обрывается, слетает, выскальзывает из предназначенной ей ячейки, а человек, не ведая того, продолжает играть в этом вечном спектакле. И вот тогда он совершает непонятные, на первый взгляд, безумные поступки, он открывает в себе удивительный дар риска и талант правды, он поражает окружающих своей необузданной откровенностью, и в этом его прелесть. Он всесилен, пока уверенная рука режиссера — судьбы не исправит порвавшуюся нить. Марионетки, марионетки…
— Кажется, я понимаю тебя, — прошептала Варвара. — Я подумаю.
Марина вышла на кухню и через десять минут вернулась с чаем.
— Спой для нас свою последнюю, — попросил Тоша, — а потом займемся техникой.
— Просто так? — спросила Варвара.