— Если бы не твой отец, наш бы Васька тут жил, ухаживал за дедом. Анька добрая, пустила к отцу племянницу, куда тебя деть-то?
Вот пристал! Как только тётя Аня с ним живёт? Уж нисколько не лучше было бы дедушке с Васькой, он бы не один пришёл, а с невестой. Ещё неизвестно, понравилась бы она дедушке или нет. Между прочим, мне было вдвойне трудно мыть, потому что приходилось следить за Спальником, он забрался под стул с дядей Ваней и то и дело пытался цапнуть. Хвала моей реакции спортивной, а то была бы сейчас у него нога забинтована. Или даже в гипсе. Ладно, в следующую субботу я ушла на тренировку сразу после школы, не стала заходить к дедушке, бедный Спальник весь извёлся, пока я не вернулась. А что делать в воскресенье? Мама, конечно, всё время зовёт домой, говорит, будто отец давно успокоился, но я не хочу. Мы бы могли, конечно, пойти с ней куда-нибудь, в кино, например, но у неё, как назло, отчёт прямо на носу, и она все выходные работает. И я решила отправиться к кому-нибудь в гости. Вот только к кому? Со скалолазами и без того вижусь каждый день, к тому же я могла бы отправиться только к Инке, а ей некогда, к ним гости придут, я разведала. К одноклассникам тоже ни к кому неохота. Дожили, даже не знаешь, куда пойти, когда пойти некуда. Раньше хоть Наташка была нормальная, можно было бы к Терёшечке завернуть, хоть у них и тесно, но теперь из-за этих добрых волонтёрских дел я с ними даже не разговариваю. Плохо, конечно, грустно быть всегда одной. И химию теперь не у кого списать. Только Катька Соловьёва да Сонька Широкова остались нормальные люди, с ними можно на перемене парочкой слов перекинуться, но они тоже в химии ничего не понимают. Мы когда-то с Катькой, Сонькой и Наташкой ходили в географический кружок истории нашего края. То есть мы изучали разные реки, леса и города области, наши скудные полезные ископаемые, собирали в заброшенных домах разные исторические прялки, старые альбомы, поэтому договорились называть его географическим кружком истории. Кстати, вот к кому я пойду, к Воронцовым, я уже когда-то давно была, и они звали заходить в любое время. Вера Павловна вела у нас кружок, да и до сих пор ведёт, только я уже не хожу, некогда. Сергей Валентинович — учитель ОБЖ, он бывший военный. Хорошие они люди, издалека видно их приветливые взгляды, военную осанку Сергея Валентиновича и умные очки Веры Павловны.
Вставать пришлось рано, будто в школу, чтобы не встретиться с дядей Ваней и тётей Аней. Они могут примчаться ни свет ни заря, кто знает, что у них на уме. В прошлое воскресенье они так и сделали. Сначала мы со Спальником погуляли по железной дороге. Кажется, я видела издалека Кольку, вот побежал искать! Говорил, надо выходить в «собачье» время, а сам! Мы гуляли и гуляли, пока у нас обоих не посинели носы, но я решила держаться до десяти утра: не заявишься же к родным учителям в восемь! Ну, или в девять. Спальниковы тонкие несчастные лапы замёрзли, и давно уже я таскала его на руках, а десять часов всё не наступало и не наступало. А дом Воронцовых — вот он, панельная пятиэтажка, с железной дороги видно.
Я пришла без пятнадцати десять, ноги промокли, но это ничего, главное — я сильно хотела в туалет. Дверь открыл какой-то парень старше меня, в трико и тельняшке, говорит:
— Привет! Проходи давай.
Я вошла, шаг всего и сделала, а уже засомневалась: не лучше ли было остаться в подъезде? Не ожидала, честно говоря, такого приёма, думала, выйдет кто-нибудь из учителей. Стою у двери, думаю: может, я квартирой ошиблась? Была тут один раз года два назад.
— Это Воронцовых квартира? — спрашиваю у него.
— Ага, — отвечает он, а глаза как будто смеются. Не по себе мне стало, чего тут смешного, вдруг правда не туда попала?
— Э-э… Я пойду, пожалуй, — говорю ему, а самой страшно к двери повернуться.
— А Воронцовы?
— Да ладно, — говорю, — потом как-нибудь.
— Как хочешь. А это кто у тебя?
А я всё держала Спальника в руках, а он сидел и тихонечко вилял хвостом: наверно, хвост у него уже чуть-чуть согрелся.
— Собака.
— Правда, что ли? — парень спрашивает, а сам улыбается что есть силы. Остряк, тоже мне.
— Я пойду, — снова говорю ему, к двери повернулась, а открыть замок не получается одной правой, надо бы ещё дверь придержать, но я другой рукой собаку к себе прижимаю. Дёргаю замок, дёргаю, самой как-то совсем жутко стало: что у него с дверью? Выйду ли?
— Женя? Мальцева? Здравствуй! — вдруг слышу.
Я сначала спиной поздоровалась, а потом уже обернулась. Это была Вера Павловна. В спортивном костюме, никогда не видела её так. В прошлый раз она была в джинсах и клетчатой рубахе, я запомнила, потому что у меня отец так же одевается.