Тебе надо в лазарет, иначе наступит заражение,
И ногу могут отнять, а хромых рыцарей не берут
В святое воинство.
-Извините сэр,- обращался, Шота, к наставнику
Пауцелло, по прозвищу паук.
- Мне надо в лазарет, я не могу проводить дальнейшие тренировки, - заявил Шота.
-Что случилось с нами, мамзель, неужели возрастные излияния между ног? - Издевательски бросал пук.
-У меня палец, - обескуражено, говорил Шота,
Показывая на посиневший палец, огромного размера.
-У всех палец. О! мама мио! - шутил, Пауцелло, разводя в стороны руки.
-Да это же царапина, небольшая ссадина.
Помажьте ,своей мочой и к утру царапины, не будет, - Не унимался паук, под общее улюлюканье.
-Нет, если действительно невтерпеж,
То уж извините, вы все знаете правила.
Не сможете выдержать обучение, скатертью дорога, обратно домой к вашим любящим вас родителям, бабушкам, дедушкам, невестам.
Хриплым и слабакам, не место на Святой земле.
Бог собирает под свои знамёна только достойных сынов, - говорили наставники, провоцируя на малодушие новобранцев.
Кое - как, отбегав свои нарезанные круги, Шота, под вечер еле добрался до своего шатра, где его ждали, друзья и скудный ужин.
-Мы слышали, как тебе говорил паук;- успокоил
Его Анри.
-Не поддавайся на его провокации, - предупредил Колла.
-Он тебя нарочно, провоцирует, ты разве не догадываешься.
-Он допровоцируется, - зло бросил Шота,
принимая из рук Анри глиняную миску с гороховой похлёбкой, в которой плавали куски мяса.
-Что это? - достал он кусок мяса, обжигая пальцы.
-Это мясо Шота, - с улыбкой проговорил Анри,-
-Ты разве в первый раз видишь мясо?
-Нет, я не буду, есть,- отодвинул он миску.
-Я не отпрыск богатых родителей, у меня нет любящих Лордов дедушек, и бабушек чопорных
графинь. И если я не совсем ещё воин армии христовой, то по крайне мере рыцарь, и посвящён, теми, которые нечета каким - то паукам.
И если я не могу, достойно, обучатся, то я по крайне мере участник двух рыцарских турниров,
где не был победителем, но и не стал побеждённым. И если завтра, этот мерзкий паук,
не заткнёт свою пасть, я вызову его на поединок,
- рассвирепел он.
Приятели молча, зажимали рты, прыская от внезапного хохота.
- Ну, тогда тебе тем более надо есть, чтобы набраться сил; - почти родительски с теплотой решили они.
- Послушай нас, ешь. Мы тебе зла не желаем. А то, что похлёбка с мясом, так это ему скажи спасибо, - указал Анри на Колла.
-Не мне, а небольшой серебряной монетке, - пошутил Колла.
-А теперь, давай мы осмотрим, твою ногу, и что нибудь придумаем, - заверили они, приготовив заранее купленное им за ту же монетку, чудодейственный эликсир.
Палец опух, нога раздулась, и была синей.
- огнём горит,- потрогал Колла.
-Надо вскрывать,- определил, Анри, доставая, небольшой нож.
Шота заметил, на треноге над очагом, в небольшом медном котелке, кипятилось вино.
Шота ощущал его пары, и какое - то боязливое чувство, прошло по коже, от чего стал неметь язык, и похолодели руки.
-Ты готов, - спросили они его.
Шота понимал, то, что они хотят сделать,
Это единственный шанс сохранить ногу и выжить.
-Да, - кивнул он, сжимая шерстяной плед.
-Возьми это, - Анри протянул короткое сандаловое древко рукояти кнута.
-Крепче зажми между зубами, не смотри,
думай о чём - то хорошем.
Резкое ощущение боли, на миг отняло сознание,
И он провалился в темноту пропасти.
4
-Не пустит матушка настоятельница, - то и дело талдычил проводник, плетясь за измученным рысаком шевалье.
-Да угомонись ты, - пинал его ногой Шота.
- Слушай я тебе не командир, а ты мне не починённый; - подъехал к нему, отставший на какое - то время Анри.
Но если ещё раз хоть вякнешь, то я тебе так припечатаю между глаз, что всё поймёшь без толмача. Проводник, побледнев, отпрянул, некоторое время, идя молча.
-Вразумительно Анри,- улыбнулся шевалье.
Толи молитвы и впрямь были услышаны богом.
Толи кто другой более весомый помолился за них. Но только к утру дождь стих.
Гроза угомонилась. И только тяжёлые, пунцовые тучи, серыми лохмотьями сползали с макушек остроконечных вершин.
Чтобы потом опять уползти вверх, группируясь там, создавая новый грозовой фронт.
К утру небо как бы разверзлось, и с небес, будто через прореху рваных туч, полился огромный
сноп солнечного света, на глазах осушая землю.
Луч, посланный с неба, бил аккурат в то место,
где на вершине базальтовой скалы, вдруг вырос будто мираж, монастырь.
- Не пустит матушка настоятельница, - упорно утверждал проводник.
-А вот и пещера, - радостно указал он, на огромную впадину в скале.
-Здесь не все, но большинство могут спокойно поместиться.
Да и хворост здесь по всюду после бури валяется, так что можно будет развести костры и спокойно, обсушиться, перед дорогой.
Он упорно доказывал неизвестно кому - то, не замечая, что говорит впустую.
Его уже никто не слушал. Все проходили мимо и их взоры были устремлены вверх, где на базальтовой скале, будто из лучей встающего солнца высвечивалась, божественная обитель.
-Матушка настоятельница!;- прервала молитву хромая прислужница сестра Хевронья, старая проворная шушера, в серой вытертой хламиде.
На пеньковом канате, служившей ей кушаком,
позвякивала массивная связка ржавых ключей.
-Матушка настоятельница, там, внизу у подножья ворот собралось целое войско, - с тревогой в голосе оповестила сестра Хевронья.
-Как они одеты? Сколько их?; - насторожилась настоятельница.
- Они упоминали слова связанные с аллахом?
-Я не знаю матушка, там темно внизу то.
Да и выглянуть боюсь, не дай бог стрелу пустят;-
С тревогой в голосе отвечала та.
- Не говори больше ни кому; - предупредила Пелагея сестру.
- Не пугай сестёр, пусть молятся в неведенье.
Пойдём, посмотрим, кто бы это мог быть?
По затемнённой, потайной лестнице, освещая путь зажжённым факелом, взятым со стены, взобрались к стенным зубцам.
Внизу у подножья скалы в раннем утреннем тумане, виднелись очертания всадников.
-Кто бы это мог нарушить, святой покой обители? - раздался властный голос со стены.
-Матушка! - послышалось снизу.
-Впустите нас, ради господа бога нашего,
хотя бы на время обсушится, и принять горячую пищу. Мы согласны на щедрое пожертвование; - раздавалось снизу.
-А это кого нас?- послышалось со стены.
Сказанные слова казалось провалились вниз,
Уйдя в тишину утреннего тумана.
И только спустя время послышался ответ..
-Мы из святого воинства христова. Возвращаемся с дальнего похода, под лоно церкви нашей. Дабы собраться с силами, и заручится духом, на новый поход в святыню нашу. Дабы защитить гроб господа нашего от
надругательства мавританских варваров.
- Так вы господа Тамплиеры? - раздался сверху тот же голос.
И не дождавшись, ответа на первый вопрос, последовал второй.
-А кто является вашим командиром отряда?
Назовите несколько имён из числа общеизвестных, чья слава. - послышалась пауза будто на верху, кто -то проглотил язык.
- Живых, здравствующих, или павших во славу господа нашего? - послышалось снизу.
-Ох уж это любопытство; - скрипя зубами, прохрипел Колла, слушая неуместную перепалку. Судорожно сжимая эфес меча.
- Ещё немного вопросов от этих матушек сов, и я прикажу штурм.