Толкнув очередную дверь классной комнаты, которая как и многие другие оказалась запертой, я была готова расплакаться от чувства безысходности. Почему не сделала этого раньше? Почему не кинулась на помощь другу, сразу, как только поняла всю перспективу развития ситуации.
Паркетный пол мелькал перед глазами, стены двоились, запястье устало от дерганья ручек на запертых дверях, а Сидней, как сквозь землю провалился.
Истязая себя нехорошими мыслями и страшными образами, я наконец добралась до тупика на втором этаже. Оставалось проверить санитарные комнаты и пацанью раздевалку с душевой. С женским санузлом проблем не возникло, а в мужской совать свой нос не особо хотелось. Впрочем, за дверью было абсолютно тихо.
Откинув прядь розовых волос, которая выбилась из хвоста, я повернулась к плотно закрытой двери раздевалки. Времени на сопутствующее смущение не осталось, следовало прочесать еще третий этаж и крышу.
Ну что ж, приятных вариантов не наблюдалось. И просить кого-то из парней заглянуть вместо себя в раздевалку — тоже, — в этой части коридора было абсолютно пусто.
Я выдохнула и толкнула плечом дверьф предварительно нажав на ручку. Та легко поддалась увлекая в помещение без окон. По левой стене тянулись шкафчики, дверцы нескольких были распахнуты. Пусто и тихо.
Стоило уйти, продолжить поиски, но в этот момент слуха коснулся неясный звук из душевой, словно кто -то шлепнул ладонью по кафелю. Я сосредоточенно замерла прислушиваясь, но тут же представила хрупкое тело избитого Сиднея, оставленного в углу душевой, и наплевав на смущение и нормы морали, спешно рванула в пахнувшее хлоркой помещение. Легкие мокасины тут же увязли в луже и на выцветшей ткани верха обуви, кораллового цвета, появились бурые пятна. Миновав первый отсек, который к счастью оказался пустым, я бросила взгляд в следующий и судорожно сглотнула, обнаружив в его углу полуобнаженную девушку, пытающуюся скрыть свою наготу единственным доступным предметом — снятым платьем. Полминуты ушло на то, что бы я окончательно поняла, кто передо мной.
— Стелла? — Я распахнула глаза, боясь пошевелиться от нереальности увиденного. Слова застряли в горле, мысли словно замерли, а спина тут же покрылась липкой испариной. Моя подруга, как затравленный зверек, жалась к стене и нервно покусывала губы. Неловкая ситуация и молчание, тяготило обоих, но я просто не знала, какими словами обрисовать свое искреннее изумление. Слегка передернув плечами, наконец, пришла в себя, и отведя взгляд от заалевших щек подруги, тихо спросила, — Что ты здесь делаешь?
Спросила и вся ушла во внимание, не заметив обеспокоенного взгляда Стеллы поверх моего плеча.
— А что здесь делаешь ты?
Повинуясь хорошей реакции, я резко обернулась на звук голоса и сразу отступила на шаг, едва не запутавшись в собственных ногах.
Черт меня подери! Диквей, как же его там.., Кэлум, объект обожания Стеллы, стоял передо мной во всей красе — худощавый, в меру фактурный в местах бицепсов, с идеальной линией крепкого пресса. Все это удалось рассмотреть по одной причине — парень стоял в одних плавках, и не трудно было догадаться по мокрым прядям волос, и полотенцу, пристроенному в расслабленной руке неподвижно висевшей вдоль тела, что минуту назад он покинул бассейн.
Все то время, пока я пыталась прийти в себя, рассматривая появившегося, Кэлум смотрел в ответ пытливо, почти жестко.
Я умела думать. Думать рационально и почти однобоко, что помогало мне вовремя найти нужные слова, но сейчас настолько растерялась, что не ответив ни на один для себя вопрос, была готова молча уйти и больше не возвращаться. Выкинуть из головы увиденное и забыть, но Кэлум передернул уголком губ, словно в насмешке, и это привело меня в чувство.
— Как это вообще понимать? — ужаснувшись своему севшему голосу выдавила я, и обернувшись, окинула быстрым взглядом подругу.— Что ты с ней сделал?
Парень поиграл скулами и на секунду прикрыл глаза.
— Слишком много вопросов. Может для начала ответишь на мой?
В непродолжительном диалоге мне удалось восстановить трезвость ума, что тут же подняло боевой настрой.
— Нет, тебя все это не касается!
Его голубые, странного оттенка глаза, озарились едва заметным удивлением. Темные волосы и небесный цвет радужек являлись резким контрастом во внешности.
— Тебя тоже.
— Ну уж нет, в следствии увиденного здесь, я не позволю тебе отмалчиваться и так просто уйти!
— Я как раз собираюсь уходить,— невозмутимо отозвался собеседник, вызвав тем самым во мне бурю негодования.
Парень накинул на плечи полотенце, обошел меня и не спеша покинул душевую. А я от досады прикрыла глаза, до боли сжав веки.