— Тебе тоже стоит уйти. Я хочу остаться одна, — подала голос Стелла и отвернулась к стене.
— Что? Боже, Стелла, о чем ты говоришь, я не позволю тебе .., — возмущенно вскидываю брови, путаясь в словах от нахлынувших эмоций. Я готова сделать для подруги все что угодно, лишь бы не замечать в ней этот образ затравленного котенка.
— Оставь меня.., — повторила подруга, передернув плечами.
— Нет, и не проси! — грудь наливается кипятком. — Если этот гнусный тип причинил тебе вред, я..
— Уйди! — на нотках истерики, ощущаемых в ее голосе, Стелла была более чем убедительна. — Мне не нужна помощь!
А потом ее плечи содрогнулись от рыдания.
Будь я чуточку скромнее в своих поступках и чувствительнее к желаниям близких, возможно смогла бы смириться и пойти на поводу чужой просьбы, но это было как раз не про меня. Не правильно оценив ситуацию, не успев связать одно с другим, я резко развернулась и кинулась в помещение раздевалки, где ожидала застать ненавистного обидчика своей подруги и вытрясти из него объяснения.
Парень на самом деле еще не ушел. Успев одеть джинсы и обувь, он неторопливо, почти ленно просовывал руку в рукав черной рубашки, дырявя взглядом содержимое своего шкафчика перед которым стоял. Аккуратно подстриженный затылок открывал изящную шею, переходящую в притягательные по своей форме крепкие плечи. От лопатки, не щадя взгляда скептика и любителя антуража, бежало филигранно точно выполненное изображение черного птичьего крыла.
Я на секунду застыла, пялясь в тату на спине, которое могло кого угодно озадачить — не часто увидишь столь тонко выполненную работу, явно указывающую на высокий статус ее обладателя, но тут же озлобилась еще сильнее, заставив себя вспомнить, кто передо мной. Мажор беспечный, любитель выпендрежа! Да пусть он хоть главный обладатель всех ресурсов на планете, а друзей в обиду не дам.
— Эй!— решительно начала я, превозмогая собственное нетерпение, уж очень хотелось наброситься и парой приемчиков, хорошо изученных на тренировках по кик- боксингу, выбить из этого любителя птичьих перьев, спесь, — как ты все это объяснишь?
Парень не спешил отвечать. Расправив воротник на рубашке, перешел к застегиванию пуговиц на манжетах и делал это старательно и скрупулезно, словно никуда не спешил.
— Эй, я тебя спрашиваю!
— Можешь не орать, — нарочно спокойно, почти пренебрежительно перебил брюнет.
Как это все понимать? Не он ли, в недавнем времени, тискал мою подругу, сорвав с нее легкое платье? И только ли тискал? Иначе, как бы она здесь, такая скромница, оказалась? Предпочел воспользоваться ее глубокой симпатией к себе, заманил в душевую, а теперь прикидывается дурачком?
Я сжала кулаки.
— Не жди, что избежишь наказания, так просто тебе не отделаться!
Парень, наконец, посмотрел в мою сторону. Глаза его с некоторой отрешенной грустью прошлись по воинственно настроенной мне и губ коснулась пренебрежительная улыбка.
— Ты слишком много говоришь.. Тебе стоит научиться смотреть на некоторые вещи под другим углом, иначе так и останешься розоволосой дурой.
А?! Как он меня назвал? Дурой?
Я открыла рот, чтобы нагрубить в ответ, но не успела. Кэлум, закинув сумку на плечо, размеренным шагом устремился к выходу. Я могла бы остаться.., оставить все как есть, вернуться к подруге, но характерный всхлип Стеллы в акустическом пространстве душевой, лишил последней капли разума.
Причина вторая
Диквей Кэлум
— Ты поступил, как идиот. По прихоти, а это хреново, — Крис порой сильно напоминал Кэлуму собственного папочку, который читает нравоучения, как по бумажке. Все четверо обедали на крыше школы. Лим вдумчиво вытягивал кофе из слегка помятой банки, Марвел увлеченно работал челюстями, поедая бутерброд огромных размеров. Диквей ничего не ел, он облокотился о сплошные перила, расставив локти и подставив макушку горячему солнцу. Его глаза были закрыты, а лицо — полнейшая безмятежность.
Крис держал пластиковый стакан с зеленым чаем. Его глаза сверкали недобрым блеском сквозь тонкие стекла. По академии расползлись слухи о Кэлуме, потому что розоволосая, при некотором количестве любопытствующих, залепила наследнику корпорации — оплеуху. И если уж быть честным, никаких подробностей этой истории Крис не знал. И не понимал, отчего Диквей позволил какой-то воинственно настроенной девчонке ударить себя по лицу.
— Тебя могут выгнать, Кэлум. Отправить ко всем…, — Крис вдруг запнулся, вздохнул, как будто вспомнив, что любые слова бессильны против феноменального упрямства этого парня.