— Да ладно, — беспечно махнул рукой Лим, довольно щурясь.
— А ты заткнись! Тебя это тоже касается. Вечно волочишься за юбками, бабий угодник.., — Крис продемонстрировал обвиняющий перст, будто хотел проткнуть друга на расстоянии либо начертить смертельное проклятие для него прямо в воздухе.
— Короче говоря, придумывай оправдательную речь перед директором, — Крис опять повернулся к Кэлуму,— он любит, когда кто-то унижается.
— Это не твое дело, — сказал Диквей безразличным тоном. Оправдываться он не собирался. Бесило пристальное внимание Криса к этой ситуации с идиоткой, что потащилась за ним в душ, еще и перед друзьями завелся. Он бы еще к его матери заехал, пожаловался.
Эта блондинка сама разыскала его в зале для тренировок, где он в кое-то веки остался один — парни слиняли в бар. С некоторых пор Диквей спускал пар, занимаясь в тренажерном зале после уроков, уже с толком и расстановкой избивая подвешенную грушу. Это серьезно изматывало, но позволяло эмоциям поутихнуть. Да и любой подросток, любой молодой парень его возраста, в период, когда гормоны заменяют мозги, может освободиться только через физические нагрузки.
В тренажерку вошла блондинка, робко, тревожно осматриваясь. Ее блузка, тонкий серебряный браслет и жемчужные, рассыпанные по плечам, волосы смотрелись загадочно, если не волшебно. Запах пота в мужской тренажерке, мускусный, разжигал в ней ужас, инстинктивный, как сама жизнь. Слишком напряжена обстановка, слишком в этом подростковом возрасте в парнях жива жажда насилия. Девушка вздрогнула, но тут же вспомнила, зачем она здесь, поэтому сделала еще несколько шагов навстречу парню, игнорируя свой страх. В глубине души она боялась, ведь у нее не было никакой защиты, и лишь Кэлум мог решить, как с нею поступить.. Без ответа отсюда она уже не уйдет.
Флерет едва дошла до него, стоящего у боксерской груши, чувствуя, что ноги вот-вот предадут ее. Она изо всех сил храбрилась, смотрела только на Кэлума и чем больше она смотрела на своего будущего «повелителя», тем сильнее в ней укреплялось знание, что для ее же блага опасно расслабляться, непростительно упасть, невозможно показать слабость.
Ему пришлось стать прямо, расправить плечи, так, что бы не было и тени его развязности. Происходящее стало походить на церемонию, чего он и добивался.
— Что тебе нужно?
Девушка стояла, мямлила что-то о своей симпатии к нему, о чувствах.
Кто ее надоумил так беспечно относиться к себе? Предлагать себя. Нет, он конечно знал, как на него — единственного наследника огромной корпорации по грузоперевозкам, реагируют девушки, вешаясь на шею прямо у стоек баров, но те по крайней мере шли на подобное в объяснимых целях. А эта бледнолицая, насколько он знал, в деньгах не нуждается, и по манерам как минимум приличного воспитания - дочь политика. Девчонка была красива, выглядела такой чистой и недоступной, что ее унижение для кого нибудь могло оказаться попыткой сорвать звезду с неба. И когда он проигнорировал излив ее души, (поскольку был просто ошарашен), пошла за ним в душевую.. Куда катится мир?
Но даже не это задело. Это было всецело понятно и даже знакомо. Дело было в другом, вернее в другой. В ее чертовой подруге с волосами выкрашенными в розовый. Налетела на него в холле и рубанула наотмашь. Сложно объяснить вспышку ярости, которая случилась с ним. Он помыслить не мог, что когда-нибудь позволит ударить себя девушке. Потому что привык чувствовать собственное превосходство, потому что с рождения получил право на власть, право действовать вне правил и вне морали. Потому что впервые встретил сопротивление личности, а не толпы, и эта личность тут же заставила интересоваться собой, уважать.
Но все это было вчера. А сегодня пора заняться делом, чтобы отвлечься.
— Нам пора объявить о своем авторитете в академии, — вдруг ожил Диквей, игнорируя последние слова Криса и не позволяя себе зацикливаться на произошедшем.. Марвел сразу перестал жевать, а его благодушное выражение лица стало мгновенно жестким.
— Заявить о своем авторитете? Зачем? — с нажимом спросил «стратег» Крис.
Академия, несмотря на свою рекламу и статус, была, с точки зрения уровня хулиганства, самой слабой в регионе. Местные банды хулиганов часто приходили «пощипать» богатеньких детишек, и оставались безнаказанными очень и очень долго. Не помогали ни система охраны, ни камеры, ни высокие заборы. Малолетние бандиты легко перелазили через ограду, дурили охрану и воровали пропуски учащихся. Все слышали о банде через два квартала от центра. Изловив богатенького школьника, они заставляли облизывать свои ботинки, или выжигали "W" используя кулон на цепочке, или требовали завтраки и заставляли бегать за газировкой. Часто элитные ученики отвечали на «вызовы», выходили на парковки или на парковые площади, где драка была уже официальной.