— Мы можем это сделать.. Надо поставить ультиматум: или вы с нами, или против нас. И те, кто против, перейдут к нам, как только поймут насколько это выгодно и правильно.
— Кэлум, да ты ударился головой! — вдруг расхохотался Лим, поднял указательный палец и попытался застрелить Кэлума из воображаемого пистолета. — Хочешь пойти против Теодора?
Теодор Бастара — выпускник этой же академии, ещё один человек с обманчивой внешностью. Безупречное лицо, изящные черты и манеры, длинные серебристые волосы - он выглядел как аристократ, но был незаконнорожденным сыночком какой-то известной певички и министра. Пожалуй, это парень считался самым опасным среди учащихся. Основная мотивация — жажда власти и расширение сфер влияния. У него была своя банда, тайно приторговывающая наркотой, которая держала в страхе не только академию. Кэлум и его друзья, вечно конфликтовали с "призрачными", еще с тех пор, как отказались войти в эту группу.
— Да. Нам давно нужна своя команда. Мы должны снести власть Теодора и прибрать к рукам его "мясной пирог".
— Зачем? — переспросил Крис, изучая бесстрастное лицо Диквея.
— Просто сделаем, Крис. Так ты со мной?
— Я с тобой! — подал голос Марвел, облизывая пальцы от майонеза.
— И я! — Лим подмигнул Кэлуму, но тот даже не подал виду, что заметил.
Крис понял, что расклад не в его пользу, а еще он помнил, как хорош Диквей в драке. Плюс он привязался к этому парню с замашками садиста и диктатора, как привязываются к особенно строгим императорам их первые советники.
**************
Даниэль Лайтинг
Я знала, что теперь наши отношения со Стеллой станут натянутыми. И думала, что Флерет просто перестанет со мной разговаривать, просто сделает вид, что никогда не были знакомы. Так было проще, ведь разница между нами была огромной, и нет ничего странного, что богатая девушка перестала общаться с той, кого содержит государство.
Но Стелла была слишком совестливой и слишком милой. По-лживому милой.
Мы встретились после школы и принялись, как две идиотки, все так же обсуждать пустяки, начиная от успеваемости и заканчивая погодой. Мне приходилось невольно поддерживать разговор, пока шли к моему дому: отчего-то было принято молчаливое решение идти в гости ко мне.
Я невольно наблюдала, как Стелла всячески пыталась отрицать то, как теперь мы стали далеки. Ее подчеркнутое дружелюбие раздражало, но я твердо решила позволить мнимой подруге доиграть эту роль.
Стелла начала издалека, думая, что это поможет плавно перейти к теме:
— Я слышала о том, что случилось.. Я рада, что ты не пострадала.
"Если бы..," — подумала я, но только кивнула. Очевидно, мой суровый вид, сосредоточенное спокойствие смущало светловолосую девушку — она не могла так просто начать свое обвинение, когда человек перед ней был морально готов выдержать любые упреки.
— Зачем ты так поступила? — тихо спросила Стелла, пытаясь разглядеть своими фиалковыми глазами то, что и вековая мудрость не всегда разглядит.
— Так было нужно, — отрезала я, сложив руки на груди, не стараясь выглядеть ни любезной, ни раскаивающейся.
Флерет приняла этот ответ как оскорбление. За секунду ее личико потеряло пафосное выражение всепонимания или прощения, брови поползли вверх, и теперь она могла сравниться с суровой решительностью:
— Ты ударила просто так человека, который мне нравится, а теперь просто говоришь «так было нужно»? Ты хоть думала обо мне? Я тысячу раз говорила тебе о нем, тысячу раз просила твоих советов, а теперь ты так просто ударила его?! Я же просила тебя не вмешиваться в это...
— Понимаю. Я омрачила твой идеал синяком, и теперь мне нет прощения, — съязвила я. Отчего-то не хотелось видеть лицо подруги.
— Мне стыдно за тебя, потому что многие намекают на то, что ты не умеешь себя вести! Нельзя просто так нападать на людей, — дочь политика как всегда беспокоилась о своей репутации, отчего мне стало даже горько. Нельзя было сомневаться в эгоизме Флерет ни на секунду, почему я забылась? — Мне и так невозможно завладеть его вниманием, но… надежда была! Теперь я не могу даже подойти к нему, ведь моя подруга такая… такая грубая, не разобравшись, при всех.. и теперь эти слухи!
— Скажи напрямую, — посоветовала я, отворачиваясь с брезгливостью. Я не понимала такой мелочности, не понимала своей неправоты.
—Ты просто занимаешься хулиганством! Как неотесанные парни из команды по американскому футболу! — Стелла начинала впадать в тон обвинителя, подкрепляя свое возмущение жестами. Ее личико перекосило возмущение, настолько же искреннее, насколько была фальшива ее доброжелательность.
Пришлось ее перебить:
— И теперь ты дальше не можешь дружить со мной. Все ясно. Без проблем.
Стеллу сразило равнодушие, с каким я, ее подруга, восприняла ситуацию. Мне было не страшно потерять Флерет, и наплевать на общественное мнение. И эта твердость пугала блондинку.
— Ты так легко отказываешься от нашей дружбы? — с обидой воскликнула она.
И вот тут то, от меня что -то отделилось. Я в упор посмотрела на Стеллу, стремясь предать своим словам максимальную убедительность. Пора втолковать этой "принцессе", как обстоят дела, если хочу поскорее добиться развязки этой дешевой драмы:
— Ты выбираешь между любовью и дружбой. Тебя смущает, что я все-таки есть, тогда как Кэлума еще у тебя нет. И ты сейчас думаешь, чем рискнуть? Еще несуществующей любовью или уже существующей дружбой? Если для тебя существует этот вопрос, тогда к черту такую дружбу!