Да, возможно, я поступила необдуманно и поспешно. Но черт возьми, я ЭТО УЖЕ сде-ла-ла, — ударила объект ее симпатии в скулу, залепила наследнику корпорации — пощечину. И теперь, в связи с этим, у меня возникнет такая гора проблем, что разобиженной Стелле и не снилась! Но при этом, я не пытаюсь повесить вину на нее, не пытаюсь выставить все в том свете, что не будь она моей подругой, не возмути она меня своей слабостью перед чувствами к парню, который этих чувств явно не достоин,— у меня бы и проблем этих не возникло...
Все слова возражения застряли в горле Стеллы. Она с изумлением посмотрела на меня, в то время как я продолжала:
— Но даже если бы ты не была так продажна, наша дружба привнесла бы массу проблем. Кэлум, этот богатенький парень — прекрасная перспектива для твоего отца и тебя, ваша семья будет добиваться связи с ним. А скоро я и Соля (о чем ей ни слова) окажемся за воротами академии, поскольку я попортила личико этому красавчику аристократу. Ты стала бы испытывать вину, сожаление, что ничем не можешь и не хочешь мне помочь, а может быть, тебя бы преследовали опасения, что я буду о чем-то просить тебя. Возможно, о милости Кэлума. Я не стану этого делать. И не стану поддерживать дружбу, которая теперь невозможна.
Пришлось встать, тем самым приглашая встать и Стеллу. Подруга, которая с изумлением слушала меня, попыталась что-то сказать, но я жестко оборвала ее:
— Я не хочу превращать все в фарс из дешевых извинений. Я буду всегда благодарной за твою дружбу, желаю тебе всего наилучшего с этим парнем, но на этом все. Пойдем, я провожу тебя.
Флерет почувствовала себя униженной, ведь ей не дали и слова сказать. И все, что она отрепетировала, все фразы, все объяснения – все это оказалось бесполезным и не нужным. Ей не дали шанса сыграть роль добродетели под гнетом рока, и Стелла теперь не могла это простить мне.
Она не проронила ни слова, лишь вышла, гордо расправив плечи. А я печально усмехнулась, закрывая за ней дверь.
Одиночество и беспокойство, решимость бороться хоть со всем миром… все это бесконечно изматывало меня..
Причина третья
Сидней Рипер
Тупая цепь действий, давно выработанный алгоритм поступков. Он не человек, он просто машина, которая выполняет задачу изо дня в день.
Проснуться, пойти в школу, отсидеть все уроки, подвергаясь насмешкам и издевательствам, идти домой, надеясь, что никого не встретит. Тупо терпеть боль, блокировать самые фатальные удары и жить, жить, как отупевшее, обезумевшее от боли и ужаса, но слишком покорное, чтобы бросаться, животное. Ранки у рта, носа, на лбу и надбровных дугах едва успевали затягиваться, а фингалы почти не успевали сходить. Синяк часто помещался на синяке, но повреждения были слишком легкими, чтобы кто-нибудь выписал справку или чтобы удалось загреметь в больницу с какой-нибудь травмой. Его избивали расчетливо, не повреждая ни костей, ни связок, ни суставов, ни даже органы. Легко, в общем, но постоянно, с видимым упорством, пытаясь выжить незаметно.
Сидней смертельно устал, понимая, что это никогда не прекратится. Обидчиков было несколько, но Рипер даже не знал их имен. Он никогда не контактировал с классом, будучи полностью погруженным в свой мир, и теперь, когда его разум и сердце, заработали синхронно, полностью отдавшись во власть девушки с изумрудными глазами, он замкнулся еще сильнее. Он выискивал Клер взглядом на переменах, ловил каждое движение, каждый вздох. Она была прекрасна, как все то, что создано изо льда, из ослепительно сверкающего льда.