- Горт, пожалуйста… возьми меня… Сейчас!
Кажется, я заскулила от безудержной жажды, но мои желания никто не спешил исполнять. Легко удерживая одной рукой, мужчина не давал вывернуться и перехватить инициативу. Оставив грудь, язык спустился к ямке пупка и скользнул внутрь. О Боже, удовольствие тоже может быть пыткой!
А губы уже почти болели от желания попробовать на вкус его кожу, поцеловать плоский живот, вобрать в себя атласную головку члена, обвести языком чувствительную плоть… Пальцы, сминали простынь, а хотели сомкнуться на твёрдом стержне, ощутить его биение и потом…
Додумать не успела. Горт согнул мою ногу в колене, бережно обнял ладонями ступню и, глядя в шалые от страсти глаза, прикусил мой мизинец. Меня буквально подкинуло на кровати, но он с довольным рыком надавил рукой на живот, удерживая, и продолжил пытку. Пока то целовал, то прикусывал ступню, горячая ладонь спустилась с живота ниже, мягко раздвинула бёдра, и коснулась сосредоточия огня. Его пальцы сжали напряжённый бугорок, скользнули внутрь. Ещё… и ещё… и ещё раз… И я уже не кричу – бессильно хватаю ртом воздух, рассыпаясь искрами очередного оргазма. О, да-а-а-а…
Содрогаясь от наслаждения, на миг потеряла связь с реальностью, а в следующую секунду Горт поцеловал в губы, одновременно наполняя собой лоно. Разряд! Меня пронзает невыносимо жгучей молнией удовольствия, внутренние мышцы смыкаются на оглушающе твёрдой мужской плоти и под потолок взлетает громкий хриплый рык Горта. А дальше…
Я не знала, но так бывает, когда в тебе просыпается нечто голодное и жадное до исступления. Когда каждый удар его бёдер делает этот голод лишь больше, и ты заходишься в крике. Сначала безмолвном, когда одного воздуха мало – нужен он. Ещё удар, и ещё… И крик рождается вне тебя, потому что тебя уже нет. Есть только иступлённая жажда движений. Резких, глубоких, мощных…
Когда тело содрогается от невыносимого удовольствия и кажется – всё, большего желать просто невозможно. И в то же время невозможно остановиться, прервать это голодное движение к нему навстречу. Удар, ещё удар! И тело, и без того напряжённое, выгибается дугой в пароксизме наслаждения. И кажется, тронь его - с оглушительным звоном взорвётся, рассыплется хриплыми осколками крика. Но ещё удар и всё начинается снова.
Голод, жажда, ослепительное удовольствие, в котором нет разума, нет мыслей. И тебя тоже нет. Только он. А тело – лишь Его часть, которая перестанет быть, прерви он движение там, в самой глубине твоего естества. Когда удары собственного сердца не столь важны, как удары его плоти. И пульс не в венах – в лоне. Потому что пульс - это тоже он. И дыхание, и весь мир… Он! Он!! Он!!!
Вечер плавно перетёк в ночь, а та в утро. В первый раз заснули чуть ли не в тоже самое мгновение, когда горловой рык освобождения наполнил комнату и стих, опустившись на нас тяжестью удовлетворённой усталости. Горт ещё успел перекатиться на спину, не разжимая объятий, и укрыл нас одеялом, которое на ощупь подтянул с пола. Я довольно выдохнула и отключилась, уткнувшись губами в солоноватую кожу его горла. Устала…
Проснулась в кромешной тьме от нарастающего во мне возбуждения. Поглаживая по спине и ниже, Горт вдумчиво и неторопливо целовал ладонь и подушечки пальцев. Завороженно наблюдая за тем, как его губы смыкаются на моём пальце и вбирают его в рот, я сглотнула и отняла руку, чтобы упереться в грудь, широкую и такую же твёрдую, как и плоть внутри меня.
Склонившись, обвела языком контур его губ, поцеловала подбородок. Горт погладил мой зад, стиснул ягодицы и, едва я застонала от возбуждения, рывком насадил на себя так глубоко, что я вскрикнула. И снова голодное движение друг к другу, ритмичное, горячее, доводящее до исступления.
Откинувшись назад, ловлю ритм вечности и уже Я веду его к освобождению. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз…. Его сильные руки лишь помогают, поддерживая. В голубых глазах - голод и страсть. Он словно ловит каждое моё движение не только телом – глазами. Каждый вздох, стон, всхлип…
Чувствую этот пристальный жадный взгляд всей кожей, и скольжу вверх-вниз, ощущая, как с каждым толчком теснее и ближе смыкаются на пульсирующем члене створки моей собственной плоти. Вижу, как судорожно дёргается его кадык….