– Старина, жаль, что ты завтра уезжаешь! Может погостишь ещё? Я так рад тебя видеть!!!
Но Рубинштейн жестом руки остановил мой пафос, и когда я заткнулся, он почти прошептал:
– Алекс, подожди радоваться. От твоего словесного поноса мне трудно сосредоточиться! А после того, что я тебе расскажу, ты можешь меня возненавидеть!..
Я напрягся, предчувствуя, что разговор предстоит серьезный!
Марк глотнул виски и начал издалека:
– Мне недолго осталось. И я не могу уносить свой грех с собой в могилу – мне и самому там будет тесновато, так что надо сбросить камень с души. Даже священнику на исповеди я не открылся бы, но ты это должен знать. Выслушай меня и прости, старого ублюдка, если сможешь. Итак… Среди прочих бумаг в той злосчастной папке были и документы с грифом «Top Secret». Эти документы я спрятал, от греха подальше, а потом и вовсе их сжег, чтобы ты, сгоряча, не наделал глупостей и не погиб…
– Марк, я догадывался об этом, и, Бог мне свидетель, не держу на тебя зла. Кто знает, как долго я прожил бы на белом свете, если б тогда ты поступил иначе?!
Марк кивнул, но поморщился, словно от боли, опять прервав меня:
– Бла-бла-бла… Помолчи! Это половина правды, а тебе надо узнать всю!
То, что я услышал – повергло меня в шок! Впрочем, обо всём по порядку…
* * *
Есть такая категория людей – «маленький человек» – одинокий, слабый и беззащитный.
Так называл себя Марк:
– Я – человек маленький…
Да, он был типичным представителем этого многочисленного племени…
Марк Рубинштейн родился на Сицилии в солнечном Палермо в семье евреев.
Его родители «звёзд с неба не хватали» – отец Марка перебивался случайными мелкими заработками, а мать постоянно болела и умерла через три года после рождения единственного сына.
Когда к власти пришёл Бенито Муссолини, Марку было чуть больше 20-ти и он работал на «Cosa Nostra».
Нет, он не был даже «солдатом мафии» (то есть, не состоял в «Семье»), а выполнял мелкие поручения – курьер, грузчик, то есть «отнеси-принеси-постой в сторонке».
Но однажды Бенито Муссолини поставил перед боссами «Cosa Nostra» и евреями («дуче» ненавидел и тех, и других) жесточайшие условия – в 24 часа сесть на пароход и скрыться из Италии. Те, кто не принял это к сведению – очень скоро подверглись жутким репрессиям, насилию и истреблению.
Однако многие поняли, что «дуче» Муссолини не шутит, и тогда, без единой лиры в кармане (потому что буквально все драгоценности и деньги отъезжающих фашисты отнимали при обыске), они попрощались с Сицилией и отчалили на первом же пароходе – одни в Европу, а другие ещё дальше – в Америку. За чужим забором трава всегда зеленее…
Но в Америку итальянцы бежали не столько в поисках лучшей доли, сколько от неминуемой гибели на Родине.
Конечно же, в Штатах их никто не ждал, и начинали многие даже не с «нуля», а с «минуса», поскольку снова пришлось работать на «Cosa Nostra», солдаты которой угрозами и силой обложили данью все заработки эмигрантов.
Давая в долг нуждающимся (а нуждались абсолютно все), итало-американская мафия обрекала своих должников и их семьи на вечное беспросветное рабство.
В одно не самое доброе утро, мафиози предложили Марку управлять кафе в Чикаго.
Выбора было два: или согласиться, или самостоятельно выкопать себе могилу. В общем, выбора не было…
Так Марк Рубинштейн перебрался из грязного манхэттенского квартала «Little Italy» Нью-Йорка в бандитский Чикаго.
В его чикагском кафе, естественно, почти легально (то есть – без вывески и для постоянных клиентов) продавался запретный алкоголь, который во времена «сухого закона» приносил мафии огромные деньги.
Сначала этот процесс бутлегерства курировал маленький, но жестокий Альфонсо Капоне, а после его ареста в 1931 году и отмены «сухого закона» в 1933-м – Марк платил дань другим боссам и солдатам мафии, в том числе и Никола Спалетти по кличке «Дикий Запад».
ФБРовцы обо всём знали, но на многие беззакония они «закрывали глаза», потому что регулярно получали от «макаронников» свою долю.
До определенного момента «гуверовские ищейки» не трогали Марка, но однажды они вломились в кафе Рубинштейна, изъяли несколько десятков ящиков виски, и под угрозой тюремного заключения на длительный срок, он был вынужден стать информатором ФБР, докладывая «гуверовцам» – кто и зачем приходит в кафе, кто с кем общается, о чём, ну и так далее.
Понятно, что вся эта «операция» по уничтожению спиртного и аресту Рубинштейна носила театральный характер: ФБРовцам нужен был компромат на Марка (и они его легко добыли), чтобы получить очередного бесплатного информатора. Вот так Рубинштейн оказался между молотом и наковальней.