Синтия глубоко вздохнула и закрыла глаза…
Да, она хотела этого, подумала Синтия. Это правда. Она почувствовала, как ее охватила горячая волна.
Синтия хотела ощутить его руки, почувствовать его крепкие объятия, его губы на своих губах… Дрожь прошла по ее телу от этой мысли о его требовательных чувственных губах. О, как она хотела отдать ему всю себя!
Синтия открыла глаза.
Нет, этого никогда не будет, подумала она. Это чистое безумие. Капитан уже сделал свой выбор. Так надо полагать, судя по его молчанию. Он решил с ней больше не встречаться.
Но Синтия не позволит этому непредвиденному обстоятельству перевернуть всю ее жизнь!
Глянув на стол, заваленный приглашениями, Синтия выбрала одно.
Да, сказала она себе твердо, она согласна прокатиться с графом Ярмутом сегодня вечером!
Отбросив сомнения и тревоги, Синтия тут же взяла лист бумаги и написала ответную записку, прежде чем успела пожалеть о своем решении.
Но пожалеть ей действительно пришлось…
Потому что именно этим вечером, проезжая по парку вместе с веселым и довольным графом, она впервые за последнюю неделю увидела капитана Шеффилда.
Впрочем, это не облегчило страданий Синтии и не давало ответа на вопрос, почему капитан избегает ее. Фактически, увидев капитана Шеффилда, оживленно беседующего с несравненной Джорджиной Гриншоу, совсем юной, но уже очень известной в свете красавицей, Синтия окончательно расстроилась.
Не было никаких сомнений, что капитан заметил Синтию. Она догадалась по блеску его глаз. Капитан будто нарочно наклонил курчавую голову к золотистым кудряшкам мисс Гриншоу. И тогда Синтия повернулась к своему спутнику и улыбнулась так нежно, как только могла. Ей показалось, что у нее треснула кожа на лице от этой неестественной улыбки.
Позднее, уже дома, Синтия решила не участвовать в музыкальном вечере, которого она ждала, ушла к себе и легла спать. Ее мучила мигрень.
* * *– Значит, ты хочешь удрать? – с укоризной в голосе спросил Чатам.
Брайан сразу взвился.
– Не лезь не в свое дело, Дик, – грубо сказал капитан и так грохнул кружкой об стол, что эль выплеснулся через край. – У меня нет выбора, ты же сам видишь. Я свалял дурака. Что мне теперь делать? Самому прыгнуть в ее сети?
Чатам положил себе еще баранины с грибами и налил из большого коричневого кувшина эля в кружку. Затем он посмотрел внимательно на своего друга.
– Ты уверен, что леди Лонсдейл знала о твоей игре с маркизом Монроялем?
Капитан поднял глаза к потолку, всем своим видом выражая гнев и нетерпение.
– Разве я не говорил тебе дюжину раз, Дик? – прорычал он. – Этот негодяй сам сознался, что они вместе задумали все дело!
– Прямо так и сознался? – упрямо настаивал Чатам.
– Он не отрицал этого. Я спросил его, был ли у них план заманить меня в ловушку, и маркиз не мог отрицать. – Брайан вспомнил ухмылку маркиза и невольно сжал кулаки. – Я хотел прибить его на месте.
– Ты главное не убивайся, – добродушно заметил Чатам. – А что касается Монрояля… Не отрицать еще не значит утверждать, пойми это. И не надо поддаваться унынию, старина. Дело идет о чести леди. Надеюсь, ты не желаешь ей зла.
Дик снова прав, признался себе капитан несколько часов спустя, переодеваясь у себя дома.
Брайан собирался на музыкальный вечер к миссис Гриншоу. Обычно капитан избегал таких собраний, но в этот раз его уговорил Дик. Брайан знал, что сама миссис Гриншоу довольно претенциозная матрона, которая всеми способами стремится попасть в высшее общество. И в этом она здорово преуспела. Недавно, как сообщил ему Дик, миссис Гриншоу стала утверждать, что у нее родственные связи с герцогом Вэа. Но главное, у леди была красавица дочь. Джорджина Гриншоу была, по утверждению знатоков, «бриллиантом чистой воды».
– Но мне-то вообще не нравятся молоденькие девчонки, – протестовал Брайан.
Хотя его друг постарался расписать ему красоту мисс Гриншоу.
– Джорджина тебе понравится, как только ты ее увидишь, – ухмыляясь, ответил Дик. – Высший сорт, эта мисс Гриншоу, действительно. Блондинка! Просто чудо! – заливался он. – И сказочно богата. Хотя, конечно, старуха Гриншоу нажила состояние торговлей. Перевозка грузов и все такое прочее… У нее куча наличных денег, мне говорили. Но Джорджина будет украшением сезона в следующем апреле, вот запомни!
Брайан состроил кислую гримасу.
– И без единой мысли в голове, надо полагать, – сказал он. – Кроме того, мне не нравятся блондинки.
– Тебе нравятся с каштановыми волосами, не так ли? – Дик понимающе подмигнул.
И тут Дик был тоже прав, подумал Брайан, надевая пальто, которое подал ему ординарец Харди.
Да, Брайан не мог забыть каштановые волосы леди Синтии…
Он видел ее четыре дня назад, и думал о ней все время, а затем он получил пакет, на котором рукой леди Синтии было аккуратно выведено его имя. Пакет лежал на столе в холле. С тех пор Брайана мучили сомнения.
Неужели спокойная очаровательная леди Синтия сознательно участвовала в этом деле? Так до сих пор считал Брайан.
Неужели леди Синтия помогала лорду Монроялю осуществить бесчестный план?
Эта парочка вместе собиралась облапошить хорошего, хотя и нуждающегося в средствах, джентльмена. Они хотели навязать ему брак по договору с леди Синтией. Или все-таки леди Синтия тоже жертва хитрой игры?
Последнее давало немало пищи для размышлений. И в конце концов Брайан почти убедил себя, что леди Синтия, может быть, и невиновна.
Он даже стал думать, что поступил по отношению к ней несправедливо.
И вдруг этот пакет!
Брайан сорвал плотную коричневую бумагу и обнаружил внутри второй конверт. Адресованный самой леди Синтии? Печать была цела.
И капитан разозлился снова. Почему это леди, интересно, не стала открывать пакет, который адресован ей?
Напрашивался единственный ответ. Леди Синтия отлично знала как отправителя, так и то, что находится в пакете. А если она знала… Он тщетно пытался отбросить от себя навязчивые мысли. Но правде надо было смотреть в лицо.
Леди, на которой он собирался жениться, хладнокровно манипулировала им, заманивая его в свою ловушку. Похоже, что его считали дураком! От такого неслыханного унижения капитан пришел в ярость.
В приступе дикого гнева он разорвал конверт, из которого высыпался целый ворох расписок. Это были те расписки, которые капитан давал маркизу Монроялю.
Расписки, стоившие пятнадцать тысяч фунтов стерлингов. И она их оплатила.
Или нет?..
Капитан не мог отделаться от ужасного подозрения. Леди Синтия могла быть заодно со своим жестоким кузеном. Мог ли маркиз просто отдать пакет леди Синтии и не потребовать никакого вознаграждения, спрашивал себя капитан.
Брайану было известно, что маркиз не нуждался в деньгах. Для Монрояля это была просто игра. Маркиз и сам так выразился. А значит, маркиз затеял эту игру с единственной целью – поразвлечься. Брайан сжал кулаки.
– Вот сволочь! – воскликнул капитан. Чем удивил своего ординарца, который даже выронил из рук шляпу своего хозяина.
– Простите, сэр? – вопросительно уставился на него Харди.
Капитан криво усмехнулся.
– Да так, ерунда, Харди, – сказал Брайан. – Настроение у меня паршивое.
– Я так понимаю, что мы вылезли из долгов, капитан? – спросил ординарец с фамильярностью старого слуги. Брайан сомневался.
Вопрос Харди вызвал у капитана другие мысли. Может ли Брайан, не кривя душой, позволить себе согласиться с тем, чтобы леди Синтия оплатила его долги, если сам он не собирается жениться на ней?
Но если Брайан не вернет расписки, то он должен вернуть ей пятнадцать тысяч фунтов. Так требовала его честь. Или он должен жениться на леди Синтии и жить с ней, зная, что его поймали, как глупую рыбешку.
– Может быть, – пробормотал капитан, когда ординарец подал ему шляпу и перчатки. – Вполне может быть…
Капитан все еще думал об этом, поднимаясь тем вечером вместе с Диком Чатамом по лестнице помпезного особняка миссис Гриншоу, на Сент-Джеймс-сквер.
Оба молодых джентльмена, несмотря на отсутствие у них титулов и заманчивых видов на будущее, были приняты хозяйкой дома с большим радушием. А у красавицы, несравненной мисс Гриншоу очаровательно затрепетали ресницы.