Нриз ещё раз восхитился величию Хозяина, ещё разок предался мечтаниям приблизиться хоть на шажок к такому восхитительному человеку, а затем решил оставить тематику телепортации «на потом». Но бдительное подсознание не дало избежать тяжелой темы. Ночью Нризу приснился Хозяин. Он не ругался, не сердился и не наказывал Нриза. Он просто стоял, неодобрительно качая головой, всем видом показывая своё разочарование.
На утро Нриз вскочил и решительно направился осваивать новую ненавистную дисциплину. Прошла ещё неделя головных болей и кровотечений, пока Нриз не сумел уложить в голове полученные знания. А затем ещё неделя на дешифровку координат телепортации. Нриз сразу отбросил межмировые порталы – дальние перемещения использовали фел, а значит понять их не удалось бы даже при всём желании. Затем он проанализировал локальные прыжки. И снова зашёл в тупик. Как оказалось, каждый раз координаты Цитадели оказывались разными, не укладывающимися ни в какую разумную систему. Нриз знал, что Цитадель защищена от незваных гостей, что попасть сюда могли только Хозяин и те, кому он позволил, но подобных масштабов не ожидал.
Он понятия не имел, как именно Хозяин возвращается назад – то ли у него есть артефакт, служащий телепортационным ключом, то ли смещение координат происходит по какой-то закономерности, то ли в Цитадели имеется маяк, по которому он наводится на цель.
При здравом размышлении, Нриз отбросил последнюю версию. Любой маяк стал бы огромной проблемой безопасности. Даже обладая текущими знаниями, используя маяк, Нриз смог бы вычислить параметры прыжка. И не имело значения, что единственным местом куда можно переместиться, не вызвав немедленную сокрушительную реакцию Цитадели, являлся телепортационный зал. При наличии маяка в любом месте этого изолированного измерения, внести поправку в координаты – плёвое дело.
От учёбы и вычислений кипели мозги, а виски пронизывала резкая боль, так что Нриз перестал ломать голову. Он и так знал, насколько умён и насколько восхитителен Хозяин. Так чего удивляться ещё одной, даже не самой впечатляющей грани его величия?
Воспользовавшись тем, что находится в библиотеке, Нриз вызвал проекцию глобуса. В воздухе застыл огромный голубой шар, настолько реалистичный, что его хотелось потрогать рукой. Среди бесконечного океана располагались четыре континента, между двумя из которых – Закатным и континентом Карисад – тянулась длинная россыпь больших островов – Архипелаг Алилур. Нриз призвал один из экранов и, морщась от головной боли, занялся муторной, но интересной работой. Он преобразовывал многомерные пространственно-временные координаты, которые нашёл в журнале телепортационной площадки, в общепринятые географические и наносил их на глобус. После того, как на нём вспыхивал голубой треугольник, Нриз приступал к следующему комплекту. Когда глобус покрылся многочисленными отметками, Нриз тяжело привалился на диван – с виду такая простая операция отняла все силы.
Нриз пошевелил пальцами и сплёл командные потоки. Глобус словно расплющился, превращаясь в плоскость наподобие проекции Гаусса-Крюгера. Нриз махнул рукой и масштаб укрупнился. Детализация карты поражала – иллюзорная проекция показывала все низины и горы, реки и ущелья, пустыни и леса. Ради интереса Нриз приблизил участок леса – ему стало интересно, будут ли продемонстрированы индивидуальные деревья? Результат одновременно восхитил и немножко разочаровал. Деревья были, вот только они являлись идентичными копиями друг друга, чем-то типа «эталона дерева из Палаты Мер и Весов». И несмотря на то, что тип деревьев время от времени менялся, но становилось понятно, что этот глобус является не абсолютно точной моделью планеты, а чем-то типа очень детализированного геоида. В данном случае – итшесоида, как бы смешно и нелепо это название ни звучало.
Нриз вновь уменьшил масштаб и сдвинул поверхность, пока в поле зрения не показался один из голубых треугольников – координат перемещения Хозяина. Местом переноса оказались окрестности большого города. Модель города тоже была воссоздана с необычайной тщательностью – при приближении виднелись улицы и отдельные здания. Хотя и тут соблюдался тот же принцип разумной достаточности – достопримечательности, типа храмов, дворцов или башен являлись лишенными мелких деталей почти точными копиями, а вот дома в жилых кварталах – всего лишь трёхмерными примитивными макетами формата «кубик с крышей».
До самого окончания дня Нриз рассматривал карту, смотрел, где Хозяин бывает постоянно, а куда переносится редко. Цитадель выдала Нризу координаты относительно недавних визитов - лишь за последние пару лет. Возможно, это ничего не значило, но в юго-восточной части континента Силурал Хозяин бывал всего лишь пару раз. Нриз прекрасно помнил политическую карту мира: никаких аномалий в этом регионе не наблюдалось – обычные страны, обычные горы и леса, обычные люди. Видимо, для такого великого человека это место оказалось слишком скучным и недостойным внимания.
Закончив с географией, Нриз наспех поужинал и направился спать. Отчего-то он был уверен, что сегодня ночью ему приснится замечательный сон.
***
Если с самого начала я ввязался в эту затею, чтобы оказаться на свободе, вырваться из глубин собственного сознания, покинуть на время Царство госпожи, то теперь, после всех этих долгих ночей, после бесконечного барахтанья в грязи, после ощущения дисгармонии, омерзительного привкуса во рту и какофонии отвратительных звуков, мне лишь хотелось побыстрее со всем покончить. Я мечтал вновь ощутить чистую силу Ирулин, не запятнанную порчей и скверной, перестать быть отступником и вернуться в её объятия. Мне хотелось вновь стать целым, вернуть чистоту и благодать.
Но я знал, что это невозможно. Мне предстоял длинный и тернистый путь, по которому предстояло пробираться по горло в нечистотах. Возможно, существовал какой-то другой выход. Возможно, мне просто не хватало ума и смекалки. Ну а возможно, другого пути просто не существовало.
Поэтому кинокомпания Ульрих унд Ирулин Фильм Акциенгезельшафт каждую ночь продолжала показывать захватывающие фильмы.
Несмотря на то, что основной целью моих снов была подготовка к побегу, новая информация, которую он узнавал днём, действительно помогала. Вместо туманных абстракций, силуэтов, рассеивающих внимание и ускользающих от взгляда, сны наполнялись новыми и новыми деталями. Пускай Нриз никогда не бывал на планете, но благодаря полученным сведениям я реконструировал вполне правдоподобные, пусть особой правдоподобности и не требовалось, сновидения. Каждый сон имел предназначение - незаметно подтолкнуть к нужным действиям, направить и задать цель. И главным в этом деле являлись незаметность усилий и постоянность воздействия. Нельзя было допустить, чтобы Нриз перестал доверять снам, перестал считать их плодом собственных мыслей и дневных впечатлений.
Совершенно неожиданной удачей, на которую я и не особо надеялся, оказалось изучение теории телепортации. Я считал, что понадобится много времени, бесчисленное количество мелких воздействий и утреннего шёпота в его уши. Но нет, Нриз справился и сам – его переполняло желание узнать, куда путешествует его драгоценный Хозяин.
Главных итогов у этого библиотечного марафона оказалось два: я узнал, куда именно Эгор не путешествует, а также выяснил, пусть и не до конца, способ вернуться в Цитадель. В побеге без шансов на возвращение смысла не имелось: это означало оставить Ирулин в плену у бессердечного ублюдка. Я просто-напросто не имел права – ни как паладин, ни просто как мужчина.