Катэ прочистил горло: "Не могли бы вы рассмотреть..."
"Нет", - сказала Повелительница Пауков: "Ты уже отработал свой срок, Повелитель Воронов. Мне нужен кто-то новый".
Сладкий ад кошмаров. Секреты, которые вы храните в темных уголках своего сердца. Гниль, которую вы прячете и позволяете гнить. В голове роем пронеслись мысли: эликсир, который сохранил мне жизнь. Убийство моего отца. Сладкий запах аниса и тоскливое осознание того, что мои родные предали меня. Начертание руны моей собственной кровью, обрекающей на смерть моего кузена. Вонь тысяч горящих трупов. Умоляющий взгляд Марчелло, когда он умолял меня не оставлять его одного.
Но было и другое. Хитросплетения магических мер предосторожности и оружия Империи и способы их обхода. Пароли, способные активировать раверранских шпионов в глубоком укрытии. Тысячи мелких преступлений, которые Империя скрывает от своих союзников. Численность войск меньше или больше, чем хотелось бы Васкандару. Мягкие места в стальной броне вокруг сердца моей матери.
Я была достаточно сильна, чтобы противостоять своим собственным внутренним ужасам; в конце концов, я жила с ними каждый день. Но теперь я была членом Совета Девяти. Все мои секреты стали государственной тайной. Темные, затененные места в моем сознании принадлежали Империи и не подлежали разглашению.
Повелительница пауков выжидающе смотрела на меня, ожидая, когда неохотное насекомое попадет в ее паутину. Если мы не остановим Рувена, может не остаться Империи, которую я буду защищать.
Я сделала дрожащий вдох: "Хорошо. Я-"
"Я сделаю это", - прервала меня Заира.
Я уставилась на нее: "Ты уверена?"
Заира закатила глаза: "О да, я жажду, как щенок, чтобы меня укусил и отравил какой-нибудь клыкастый ужас, чтобы этот демон кошмаров мог поковыряться в моем мозгу. Я жду этого, как праздника щедрости, говорю вам. Но ты не можешь, и ты это знаешь".
"Ты также знаешь опасную информацию, - заметила я. Например, о Конюшне и ее защите, о Соколах и их слабостях, не говоря уже об изрядной толике военных секретов: "И как единственный маг огня в Эрувии, ты на самом деле важнее меня".
"Да и выгляжу лучше. Но я стараюсь не обращать внимания на остальных, когда ты рассуждаешь о стратегии, и не сижу на совещаниях с девятью переболевшими оспой демонами, которые управляют Империей. У меня наперсток секретов, а у тебя - ведра". Она покачала головой: "Не будь дурой. Один из нас должен это сделать, и это не можешь быть ты".
Жесткая линия ее плеч и широкий белый ободок ее глаз выдавали страх, который ее непринужденный тон отрицал. Я осторожно коснулась ее руки: "Я бы никогда не попросила тебя об этом".
"Если бы ты попросила, я бы сказала тебе идти к черту". Заира повернулась к повелительнице пауков: "Что я должна сделать? Давай покончим с этим".
Впалые глаза и смачная улыбка Повелительницы пауков стали такими тревожными, что мне захотелось посмотреть на потолок: "Выбирай, кто останется, чтобы быть рядом с тобой в твоих страданиях и услышать твою зарытую правду", - сказала она: "Или ты предпочтешь пережить это в одиночестве?"
"Ты говоришь об этом так чертовски заманчиво", - пробормотала Заира. Затем она подняла голову: "Повелитель ворон, на выход".
Катэ поклонился: "Я бы пожелал удачи, но удача - это не то, что тебе нужно. Будь сильной".
Когда он открыл дверь, я начала подниматься. Но Заира поймала меня за рукав.
"Амалия, - резко сказала она: "Ты останешься".
"Правда?" Я не смогла сдержать удивления в голосе.
"Мне нужно, чтобы кто-то проследил, чтобы эта крона не засунула мне в рот пауков в шутку или что-то в этом роде". Ее хватка на моем рукаве была железной. Я снова опустилась рядом с ней.
"Возможно, тебе стоит запечатать магию своего друга, - сказала мне Леди Пауков: "Чтобы не погибнуть".
Я бросила на Заиру вопросительный взгляд, и она кивнула: " Revincio", - сказала я.
"Дай мне руку", - сказала Владычица Пауков Заире, ее голос был глубоким и торжественным.
Заира оскалила зубы и сжала мою руку так крепко, что я почувствовала, как что-то лопнуло.
" Или я могу приложить ее к твоему лицу", - предложила Леди Пауков, улыбаясь.
"Нет! Нет. Вот моя рука, Грации помогут мне". Заира протянула тонкие дрожащие пальцы.
"О, нет, не поможет", - ласково заверила ее Повелительница Пауков.
Она взяла Заиру за запястье. Когда Заира инстинктивно попыталась вырваться, женщина-паук опрокинула Аэли на тыльную сторону руки.
"Нежно, нежно", - промурлыкала она. Я сжала вторую руку Заиры, и у меня перехватило дыхание от ужаса.
Острые клыки паучихи дернулись, затем вонзились в оливково-бронзовую кожу Заиры.
"Черт возьми! Уберите его, уберите, уберите!" - закричала Заира, и ее голос поднялся на такую высоту, какой я еще никогда не слышала.
Леди Пауков выхватила Аэли из рук Заиры и с благоговением положила ее на окно рядом со своим креслом. Освободив запястье, Заира отодвинула стул на пол и прислонила его к камню очага.
Она схватилась за руку, широко раскрыв глаза: "Больно!"
"Мне говорили, что это очень мучительно", - сказала Леди Пауков, спокойно поправляя кресло: "А теперь тихо. Начало положено".
На комнату упала тень, как будто тучи заслонили солнце. Краем глаза я уловила движение.
Словно волна, подкрадывающаяся к берегу, по стенам ползли пауки. Я прикусила костяшку пальца, чтобы подавить крик: они спускались со зловещим изяществом, словно какие-то ужасные кружевные занавески.
Внизу, у окна Аэли, они оставили незамкнутый круг, обращенный внутрь, как бы наблюдая за ее работой своими избыточными светящимися черными глазами, как паук плетет свою паутину, неистово работая. На бледном круглом лице повелительницы пауков расплылась мечтательная улыбка. Она покачивалась и жужжала, как бабушка-вязальщица. Мой желудок впился когтями в грудь.
Заира, похоже, была на грани обморока: она перевернулась на спину, на висках блестел пот, и она выкрикивала проклятия. Я неуверенно протянула ей руку, и она сжала ее в своей.
Скрип кресла-качалки прекратился. Повелительница пауков наклонилась вперед, чтобы посмотреть на паутину в окне, шелк ее платья зашуршал и зашелестел от сверкающих движений.
"А-а-а", - вздохнула она: "А вот и ты".
Паутина состояла из трех концентрических колец, каждое из которых имело свой рисунок; крайнее кольцо представляло собой грубое и запутанное переплетение грубых, колючих нитей. Женщина-паук протянула крючковатый тонкий палец и коснулась его.
Заира подпрыгнула, словно ее ударили: "Что за чертовщина? Я это почувствовала!" Ее глаза стали широкими и черными, как у испуганной кошки.
"А теперь давай разденем тебя, - промурлыкала Повелительница Пауков, - и посмотрим, что ты скрываешь".
Страх сковал мою грудь, как паутина Аэли. Мы совершили ошибку, ужасную ошибку; я пожертвовала еще одним другом, и теперь должно произойти что-то ужасное. Я начала подниматься со стула, но Заира потянула меня обратно.
"Я могу это сделать", - прошипела она.
Леди Пауков бросила на Заиру нечитаемый взгляд. Затем длинными острыми ногтями она начала осторожно отделять грубо сплетенное внешнее кольцо от паутины.
Заира закричала от боли, как будто когти, похожие на когти, раздирали ее внутренности.
"Нет", - закричала я: "Это неправильно. Мы не должны этого делать, мы не можем..."
Аэли пробежала по руке хозяйки до свисающей пряди ее волос и уселась на свое место. Повелительница пауков мило улыбнулась и опустила отрезанный кусок паутины в чашку с чаем.
Заира подавила крик и покачнулась на месте, зажмурив глаза. Я подняла ее на ноги и посмотрела на повелительницу пауков: "Прекратите это! Мы передумали".