"Она не помнит, потому что она ее не убивала!" Я сжала руки в кулаки по бокам: "Это был ее огонь, а не она! Когда она теряет контроль, огонь берет верх. Не пытайся выставить ее убийцей, когда она даже не была в сознании, когда это произошло!"
"Ты так думаешь?" Губы Повелительницы Пауков скривились в невеселой улыбке: "Она заставила тебя в это поверить? Ты - ученый, леди Амалия Корнаро. Ты прекрасно знаешь, что у Балефайра нет собственного разума".
"Я видела его", - настаивала я: "Когда он захватывает власть, Заира исчезает. Он голодный, злой и..."
"Не стоит так говорить о своей подруге", - покачав головой, сказала Повелительница Пауков: "Она тебя слышит".
Я повернулась и снова опустилась на колени рядом с Заирой: "Тогда послушай меня, Заира, а не ее. Это не ты убила ее. Это был огонь. Это не ты".
Заира выдохнула с трудом. Она откинула голову назад и открыла красные глаза, залитые непролитыми слезами. Они были уже не далекими, а жесткими, настоящими и преследующими.
"Это была я", - прохрипела она.
"Нет", - настаивала я: "Я видела, как ты меняешься, когда теряешь контроль над собой. Ты перестаешь быть собой. Пламя берет верх".
"Я и есть пламя, будь ты проклята". Она откинула голову назад, развернулась и уперлась пятками ладоней в глаза: "Все, что она сказала, правда. Я теряю контроль над своим огнем так же, как вспыльчивый ребенок теряет контроль над своей истерикой, или пьяница теряет контроль над выпивкой. Но это все равно я".
"Но ты полностью меняешься", - запротестовала я: "Ты бы никогда..."
"Заткнись", - прорычала Заира: "Ты делаешь только хуже, дура". Она уставилась на меня: "Конечно, я меняюсь. Это приходит ко мне как безумие. Как горячая голубая волна. Но это все еще я".
Повелительница Пауков безмятежно улыбнулась и указала острым ногтем на последний, центральный круг паутины Аэли: "Действительно.
У меня перехватило дыхание. Это было прекрасно. Шелк переливался чистотой и яркостью, улавливая все цвета света и образуя душераздирающе совершенный геометрический узор, распускающийся из центра, как цветок. В нем было что-то почти священное; он напомнил мне эффектное витражное окно с розами в Храме Красоты в Раверре.
Леди Пауков благоговейно подняла его в руках: "Мне не хочется это уничтожать, - прошептала она. Но оно никогда не предназначалось для ловли мух". Ты - редкое существо, леди Заира".
На этот раз, когда она опустила его в чай, глаза Заиры сузились, но не от боли. В тот же миг поднялось огромное шипящее облако пара. Пауки на окне в панике разбежались в разные стороны от остатков паутины, и в комнату снова хлынул свет; узоры на платье Леди Пауков заиграли быстрее, чем когда-либо.
"А, ну да. Я так и предполагала", - вздохнула она, опрокидывая чашку.
Она была пуста. Чай выкипел, от него не осталось и следа.
Я смотрела на Заиру, пытаясь придумать, что можно сказать, чтобы смягчить опустошение, написанное на ее лице. И тут что-то зашевелилось, словно застегнутый наглухо ручник.
"Вот почему ты не сожгла город", - вздохнула я.
Заира растерянно моргнула своими красными глазами: "Что за бред ты сейчас несешь?"
Я схватила ее за плечо: "Разве ты не видишь?" Волнение бурлило в моей груди, и мне пришлось сглотнуть, чтобы не улыбнуться ей, не сейчас, не тогда, когда ей так больно: "Джерит был прав. Когда это часть тебя, ты можешь контролировать это. Ты его контролировала. Вот почему твой огонь не распространился по всей Раверре, когда ты потеряла контроль над ним в детстве, хотя там не было никого, кто мог бы наложить на тебя Джесс. Ты остановила его". Я легонько потрясла ее за плечо, пока она смотрела на меня с глубоким подозрением: "Да, ты потеряла контроль над собой и вырвалась, как и подобает ребенку. И это привело к ужасным последствиям, потому что ты могла сделать гораздо больше, чем ударить или укусить. Но ты вернулась, Заира. В каком бы месте божественного насилия ни находился твой разум, когда ты выпускаешь свой огонь, в каком бы состоянии трансцендентного безумия и ярости ты ни находилась, ты вернулась сама".
Брови Заиры сошлись в одну линию, по лицу пробежали тени. Но прежде чем она успела ответить, раздался тихий, требовательный стук в дверь.
"Если ты закончила, у меня есть новости". Голос Катэ был приглушенным, словно он знал, что его прервали.
Заира поднялась, возможно, слишком быстро, так как ей пришлось схватиться за каминную полку, чтобы устоять на ногах: "Иди помочись. Мне нужна минутка".
"Если ты закончила, - сказал он сквозь приглушенный шум дерева, - нам лучше поторопиться. У меня есть сообщение от ворона. Твой вызов прошлой ночью был весьма эффективным, Амалия. Рувен уже ближе, чем мы думали, и направляется сюда"
Глава Сороковая
Даже трава вокруг Кровавого камня Рувена была больна.
Столб из древнего камня высотой по пояс стоял на вершине скального выступа, вдававшегося в безмолвное глубокое озеро. Снег не оседал ни на камне, ни вокруг него, несмотря на белизну леса и серую корку льда на воде. Но все тепло, которое приносила магия на выщербленную землю, прижавшуюся к островку, на котором стоял камень, мало помогало растениям, сгрудившимся вокруг него. Трава пожухла и пожелтела, деревья стали чахлыми и искривленными.
В неглубоком углублении, вырубленном в вершине окровавленного камня, виднелись старые черные пятна, стекавшие по гранитному каналу и исчезавшие под ледяной водой. Кровь Рувена и его отца. Река, питавшая это озеро, текла из Лета, неся остатки притязаний Катэ через близлежащую границу; но ручьи, вытекавшие из нее, несли кровь Рувена, чтобы распространить его притязания по всему Казерату.
Магия лежала в воздухе густо и тяжело, давя на меня, как низкие, стальные тучи в небе над головой. Мы с Заирой стояли плечом к плечу, не совсем опираясь друг на друга. Видно было, что после всего случившегося ее ноги так же шатаются, как и мои.
Я сжала рукоять своего кинжала, который все еще был в ножнах у бедра: "Стоит ли мне делать это сейчас?"
Катэ обшаривал деревья, застыв с готовностью животного, готовящегося броситься или прыгнуть: "Сначала мы должны разместить Камни Перемирия в лесу по кругу. Этот уступ слишком мал; если мы установим ловушку здесь, он сможет убить тебя, даже не ступив на него. Гласс и Верин, идемте со мной, мы спрячем их в кольце вокруг озера. Леди Амалия, я пришлю вам ворона, когда мы будем готовы, и вы сможете продолжить".
Хэл уже добавил по несколько капель крови в каждый из одолженных Камней Перемирия, а я - немного зелья Рувена. Заира с помощью ножа отколола от кровавого камня несколько сухих чешуек и добавила их в смесь, просто чтобы убедиться, что ее достаточно. Теоретически, все, чья кровь была смешана с камнями перемирия, обязаны были не причинять друг другу вреда в пределах своего кольца; если кто-то нарушал перемирие, его кровь обращалась против него. Судя по тому, что я видела, когда Катэ убил Леди Терновника, это было болезненно и изнурительно - но самое главное, это временно разрывало кровную связь Повелителя ведьм с его собственным доменом.
"Надеюсь, все получится", - размышляла я, пока Катэ, Верин и Гласс собирали камни, которые должны были обозначить периметр заклинания. Заира уже спрятала центральный камень под камнями в нескольких шагах от нас: "Я не могу придумать, почему кровь должна быть свежей, но это не моя компетенция".
"Если это не так, я выиграю время, чтобы все успели убежать", - мрачно сказал Катэ: "У меня нет шансов победить Рувена здесь, в его собственных владениях, но я, вероятно, смогу задержать его достаточно долго, чтобы вы успели добраться до границы".
"Мне не нравится, что вы остаетесь в стороне, милорд", - нахмурившись, сказала Верин.