— У вас всегда на все приказы, Нии-сама, — ответила она с горечью в голосе, очевидно вспоминая его былые ошибки.
— Рукия, моим приказом было… — попытался он объяснить, хотя прекрасно видел, что Рукия была слишком озабочена судьбой подруги и слишком расстроена, чтобы слушать.
— Нет, Нии-сама. Меня не волновало, когда вашим приказом было убить меня. И я не имела бы ничего против, сделай вы это собственноручно. Но я думала, вы изменились, думала, что теперь вам не все равно!
— Рукия… — вновь начал он, боясь, что потеряет терпение и совершит то, о чем потом пожалеет.
— Мы нужны ей! Мы нужны Ичиго! Он пойдет за ней. В одиночку, если не останется другого выбора! Я должна идти, должна помочь ему!
В мгновение ока Бьякуя схватил Рукию за плечи, лицо — в опасной близости от ее.
— Успокойся, Рукия, — холодно и бесстрастно. Он видел, как в ее глазах блестят застывшие слезы, отражая безудержное душевное пламя. — Послушай меня. Моим приказом было привести тебя в Общество Душ. Я его выполнил. Других у меня нет.
Он наблюдал за тем, как до нее доходит значение его слов: ее глаза удивленно распахнулись, а на губах заиграла легкая улыбка.
— Абарай вскоре будет здесь. Тебе нужно собраться.
Рукия просияла от счастья, а затем неожиданно, полностью застав врасплох, обвила его шею руками и прижалась губами к его.
— Спасибо, Нии-сама, — и убежала в свою комнату, по всей видимости, не осознавая, что только что натворила.
Бьякуя так и стоял, застыв изваянием. Из всего того, что она могла сделать… Он коснулся губ, а затем уставился на то место, где она только что стояла.
— Будь осторожна, — сказал он в пустоту. — И вернись.
Несломленный дух
Взгляд Рукии был устремлен в никуда после того, как она вернулась из Уэко Мундо. Бьякуя начинал волноваться.
Дело было не в полученных ранах: о них не стоило беспокоиться, так как о ней уже позаботился Четвертый отряд. Одна лишь мысль о том, насколько она оказалась близка к смерти, заставляла Бьякую жалеть о принятом ранее решении отпустить ее. Но сейчас он не мог ничего с этим поделать.
Это ее молчаливое состояние не давало ему покоя.
Рукия не разговаривала ни с ним, ни даже с Куросаки и Абараем. Она просто лежала вот так, постоянно уставившись в пустоту, и как никогда раньше напоминала ему куклу.
Бьякуя сидел рядом с постелью Рукии, составлял компанию, когда находилось свободное от обязанностей время. Сидел в надежде увидеть какой-либо намек на перемены, увидеть, как она прорывается сквозь неведомую тьму, окружившую ее. Но вот уже неделю не было никаких изменений.
Его разбудил слабый всхлип.
Рукия скрыла лицо в ладонях, пытаясь заглушить рыдания, пока слезы текли по запястьям. Бьякуя почувствовал, как его сердце сжалось.
— Мне снова пришлось его убить, — зашептала она. — Это был не он, но в то же время он. То, что осталось от него. И я опять его убила. Как и в прошлый раз.
Впервые Бьякуя не нашелся, что сказать. У него не имелось способностей к утешению, особенно к такому, в каком нуждалась Рукия.
— Мне пришлось… пришлось…
И только звучащая в ее голосе боль побудила его к действию. Бьякуя встал и взял ее к себе на руки. Рукия испуганно замерла, совершенно не ожидавшая того, что он не спит, но потом прижалась к нему, позволив горячим слезам позора, ярости, бессилия впитываться в ткань его одежд.
Бьякуя просто, без слов обнимал, давая возможность ее скорби найти свой путь наружу, а потом Рукия забылась в изнеможенном сне.
Он нежно положил ее обратно на постель, а затем окинул долгим взглядом. В лунном свете Рукия выглядела такой хрупкой, такой невинной. Ведомый импульсом, он склонился над ней и коснулся в легком поцелуе ее губ.
— Нии-сама, не уходите. — Ее голос прозвучал едва различимо. — Останьтесь со мной.
И он остался. Больше не было ничего, в чем он мог ей отказать.
Семья
И вот время пришло.
Бьякуя знал, что оно придет, с тех самых пор, как сразился с Ичиго Куросаки. И теперь, когда момент наконец настал, не испытывал никаких волнений. Он ожидал, что его накроет волной стыда, но на душе царило умиротворение.
— Простите, — произнес Бьякуя немым могилам родителей. — Но я не могу сдержать данного вам обещания.
На обратном пути в поместье Кучики он почувствовал, как на сердце стало легче. Наконец он освободился от бремени, которое сам же на себя возложил многие годы назад.
Рукия была уже там, ждала его.
— Нии-сама, — улыбнулась она, когда Бьякуя направился прямо к ней. Он вновь задумался над тем, как так получилось, что все это время она была рядом с ним, а он никогда не понимал, насколько она прекрасна.
Бьякуя взял ее за руку, чуть наклонился и поцеловал нежно в губы.
— Рукия, ты больше не можешь так ко мне обращаться, — с мягким укором заметил он. Рукия слегка надула губы.
— Но я звала вас Нии-сама так долго…
— Отныне я не твой брат, Рукия, — прервал он ее серьезным тоном.
— Я знаю, — смутилась она. — Бьякуя-сама.
Бьякуя ободряюще сжал ее руку в своей и улыбнулся:
— Мы не должны заставлять гостей ждать.