— Послушай, почему бы тебе не пригласить вон ту блондиночку. Это Лизонька Боровинская. Миленькая, не правда ли?
Но сын невпопад ответил: — Маман, а где та девушка, что прислуживала нам за завтраком? Ведь это Анюта, лесникова дочь?
— Анюта, конечно! — с неудовольствием ответила мать, — что это тебя на простолюдинок потянуло?
Нисколько не смутясь, сын гнул своё: — До чего же похорошела! Разговор принимал нежелательный оборот, но тут пани Ядвигу отвлекло прибытие запоздавших Ганецких. Она поспешила им навстречу; Александр при этом вздохнул с облегчением и направился в гостиную, где накрывали столы. Подойдя к одной из хлопотавших девушек, он сказал негромко: — Здравствуй, Анюта! Узнаёшь меня? Пять лет не виделись…
— Здравствуйте, барин. Узнаю, конечно, — так же негромко ответила девушка.
— Значит, ты теперь при доме служишь? А как отец твой?
— Батюшка умер. Вот так я и оказалась здесь. Спасибо пани Ядвиге.
— А помнишь, как ты меня спасала, когда я по неосторожности свалился в овраг и ногу подвернул? Сколько лет тогда тебе было?
— Четырнадцать, барин.
— А знаешь, Анюта, я хотел бы вновь побывать в тех местах и ты мне в этом поможешь.
— Так ведь снег кругом, барин.
— Ничего, я возьму лёгкую кошёвку. Заодно избушку лесникову навестим. Живёт там кто-нибудь?
— Нет там никого, новый лесник себе новый дом построил.
А дальше было всё, как в сказочном сне. Поездка двух молодых людей в зимний лес. Раскалившаяся чуть не докрасна печурка в сторожке. Романтический ужин при свечах. Шампанское, впервые испробованное Анечкой. Потом настойчивость Александра возобладала над стыдливостью девушки.
Закончилось всё это так же быстро, как началось. После Нового Года Александр уехал в свой полк. А когда ближе к весне у Анечки стал округляться животик, пани Ядвига быстро выдала её замуж за своего же конюха Ивана Комаря, до сих пор безуспешно добивавшегося благосклонности девушки. Жених имел в селе свой дом, куда и переехали молодые. Барыня даже денег выделила им на обустройство, словно старалась в чём-то задобрить Ивана. Мужик он был неплохой, хотя и странноватый какой-то. Жил бобылём до тридцати лет. Ходили слухи, что знается он с нечистой силой.
Эпизод второй
Приход в мир
Анюта родила сына в день Покрова пресвятыя Богородицы (1 октября по старому стилю). Назван он был Ананием. Когда Ивану показали ребёнка, он пробурчал недовольно: — У-у, паныч! (на западно-украинском диалекте так называют помещичьего сына).
Эта фраза незамедлительно стала достоянием всех злоязычных сельских кумушек. Многих смущало то, что у двух светловолосых родителей появился мальчонка — брюнет. Так и шёл по селу нехороший шепоток. Впоследствии и Ананий, повзрослев, задавался этим вопросом и не находил ответа.
Зато, когда через три года у Анания появился братишка Андреян, тут уж в отцовстве Ивана никто не сомневался. Вылитый батько. Такой же белобрысый и веснушчатый.
Эпизод третий
Детство
С малых лет ощущал Ананий нелюбовь отцовскую. Любимцем был Андреян, а ему частенько приходилось слышать: — У-у! Паныч! — особенно, когда батько принимал чарку-другую горилки.
Народ жил в тех краях небогато. Чтоб как-то прокормить семью, многие сельчане уходили с ранней весны и до поздней осени на заработки в город, артелями и поодиночке. Дома оставались одни бабы, старики, да дети малые. Иван за время работы у Соболевских скопил немного деньжат, на которые приобрёл пару лошадей и занялся перевозкой разных грузов. Нередко он брал с собой в поездки и Анания.
Однажды в начале осени они повезли на ярмарку целый воз глиняной посуды, купленную Иваном по дешёвке у местного гончара. Дорогой у брички сломалось колесо, пока его чинили, время прошло и прибыли они на место торга уже затемно. Отец распряг лошадей, стреножил их и отпустил пастись. Потом взял кнут за ремень так, что кнутовище волочилось по земле, и обошел воз кругом. После чего, взяв Анания, направился ночевать в одну из палаток, поставленных раньше приехавшими односельчанами.
— Тато! А наши крынки не разворуют? — спросил Ананий.
— Ничего, сынок… — ответил, позёвывая, Иван.
Когда они подошли к палаткам, мужики сидевшие у костерка встретили их радостным гомоном. Добрая горилка развязала языки. Один из мужиков прицепился к Ивану: — Покажи чёрта, Иванэ! Ты же с ним знаешься…