— Не дрейфь! Всё будет в порядке, — подбадривал меня приятель, — Медсестричка у него, между прочим, классная девчонка. Посмотришь на такую, и сразу полегчает.
Однако наши звонки в дверь остались безответными. Пришлось стучать. Дверь открыл парень с каким-то потерянным взглядом.
— Привет, Серёга, — зачастил Абеу, — С наступающим! А где Маша?
— Маша умерла… — ответил парень так буднично, словно сообщал, что она за хлебом пошла.
— Да ты что?! Как же так?!
— Не будем об этом, — подытожил Серёга, — С чем пришли?
— Да вот, у кентухи зуб надо удалить, — пояснил мой провожатый.
— Хорошо, — согласился хозяин, — сейчас я всё приготовлю, — и скрылся в недрах квартиры, оставив нас в коридорчике. Прошло минут пятнадцать.
Абеу, посмотрев на часы, заторопился:
— Ну, бывай, старина! Всего хорошего!
Я уселся на диванчике. Вскоре ко мне, воспользовавшись незапертой дверью, присоединились две дамочки, тоже с какими-то проблемами во рту.
И тут появился Серёга, облачившийся в халат, который с большой натяжкой можно было назвать белым.
— Вы водку принесли? — огорошил он меня вопросом.
— Для чего? — не понял я.
— Для анестезии, конечно! — фыркнул эскулап — Я не признаю других анальгетиков.
— Нету водки. А заменить чем-нибудь нельзя? — растерянно спросил я.
— Ладно, — покровительственным тоном заявил Серёга, и через минуту появился передо мной с полстаканом водки. Я выпил. Дамочки смотрели на всё это широко раскрытыми глазами.
Прошло ещё минут десять.
— Ну, как дела? — обратился ко мне внушающий всё больше опасений лекарь. Я пожал плечами. Он тут же, в коридоре взялся ощупывать мой зуб. Я дёрнулся от боли.
— Значит, не взяло́, — констатировал Серёга и принёс ещё полстакана водки.
Дамочки тем временем слиняли из коридора так тихо, что я и не заметил.
Повторное пальпирование удовлетворило моего будущего мучителя.
Усадив меня в кресло, довольно-таки неплохое для этой берлоги, он налил и себе полстакана.
— Чтобы руки не дрожали, — услышал я пояснение, — Вчера же с Машей прощались.
А мне уже стало почти всё равно. Почему-то сильно захотелось спать.
— Ничего страшного, — заулыбался Серёга, — просто я во вторую порцию димедрола добавил для верности.
— А что же всё-таки с Машей случилось, — заплетающимся языком спросил я.
— Передозировка, — односложно ответил парень, — А Вам, собственно, какое дело?
Дальнейшее я плохо запомнил. Очнулся, когда меня разбудил шофёр автобуса, направлявшегося в парк. По его словам я проспал в салоне несколько часов. На улицах уже стемнело. Домой добирался пешком, за такси платить нечем было. Едва успел до полуночи. Свой кошелёк я то ли обронил где-то, то ли у Серёги оставил.
А то, что Серёга удалил мне не тот зуб, стало для меня настоящим новогодним сюрпризом. Но об этом я узнал только наутро.
Удачная простуда
В этом году зима была мягкая, зато весна выдалась холодная. В такую погоду простыть совсем нетрудно. Вроде бы солнышко и пригревало, но внезапные порывы ледяного ветра пронизывали легко одетых прохожих.
Вот и Серёга Серостанов простыл, со всеми сопутствующими этому «прелестями» — жжением в горле, слезящимися глазами и насморком. Простыл он, скорее всего, на своей даче. Пропотел от трудов праведных, а потом и просквозило. Поэтому он придумал для объяснений словосочетание «удачная простуда», казавшееся ему забавным.
Самолечение быстрых результатов не давало. Полегчало немного, но насморк не прекращался. Серёга не расставался с носовым платком, однако на дачу всё же опять поехал, розы высаживать. Сроки поджимали, а надеяться ему не на кого было. Со своей прекрасной половинкой он разбежался ещё в прошлом году. Но не должны же цветы страдать из-за человеческих неурядиц.
Время за работой пролетело незаметно. Солнце уже клонилось к закату. Надо было поторопиться, чтобы маршрутку не пропустить. По весеннему расписанию они ходили нечасто. Вдруг на обратном пути обнаружилось, что платок остался в рабочей куртке. Поэтому Серёга в «Газельке» постоянно шмыгал носом, чувствуя на себе презрительно-жалостливые взгляды толстой дамы, сидевшей напротив.
Когда же он понял, что противная субстанция уже не помещается в носу и вот-вот вылезет за его пределы, то выскочил из маршрутки уже в городской черте и кинулся к ближайшим кустам на газоне. Не тротуар же пачкать, в конце-то концов!