многонациональная держава, потому что госпитальеры происходили из разных стран Европы. Они объединились для борьбы с мусульманами. Православные греки острова для иоаннитов тоже были иноверцами, - Елена замолчала.
Пьер заворожено ждал продолжения ее рассказа.
- Греки смирились, - продолжила мать, - хотя, если бы иоанниты запретили грекам православие, а евреям - иудаизм, и закрыли бы их церкви и синагоги, то они вряд ли смогли бы удержаться на острове. Пятьсот рыцарей восьми национальностей, объединённые одной религией, сумели удержать верховную власть над двумястами тысяч островитян, благодаря своей мудрости.
- Как бы я хотел жить на Родосе, - робко сказал Пьер.
- Наверное, это станет возможным. Вам, сын мой, потомку старинного рыцарского рода необходимо получить рыцарское воспитание. Для этого нужно читать книги на французском языке, сочинять стихи и петь баллады, играть на музыкальных инструментах и в шахматы, ездить верхом, фехтовать, плавать, владеть копьем, научиться рыцарскому обхождению, куртуазности и придворным манерам. Детей принято отдавать на воспитание в дом знатного феодала или ко двору короля в пажи. В рыцарском окружении паж учится доблести, храбрости, великодушию, бескорыстному поклонению даме и стремлению к славе. Ваши старшие братья уже служат своим сюзеренам. Вы должны понимать, что имея двух старших братьев, не сможете унаследовать поместье. Как бы ни было грустно, скоро нам придется расстаться с Вами, - закончила мать.
- Сегодня мы занимаемся в последний раз, мой горячо любимый Пьер, - однажды сказала Елена. - Вам скоро двенадцать, и больше Вам нельзя оставаться дома. Ваш отец отправляет Вас к Добродетельному графу Бернару д’Арманьяку - Пардиаку, виконту де Карла и де Мюра, у которого Вы станете пажом. Бургундцы перешли на сторону короля Франции, и Филипп Третий передал Париж Карлу Седьмому. Граф Пардиак, владеющий землями графа Ла Марша, назначен воспитателем дофина Людовика Одиннадцатого.
Пьер заплакал, уткнувшись, матери в грудь.
- Мы никогда больше не увидимся, - пробормотал мальчик сквозь слезы.
- Ну, это, как Бог даст, - ответила Елена, крепко прижав его к себе.
Несмотря на высокое самомнение, Пьер был очень застенчив и с трудом представлял себе, как он приживется в новой семье, но Елена уже не могла откладывать отъезд Пьера.
В шестнадцать лет Пьер д’Обюссон стал оруженосцем у графа де Пардиака, славившегося своими добродетелями. Граф охотно разрешал Пьеру пользоваться своей роскошной библиотекой. Там Пьер познакомился с “Книгой о рыцарстве” Раймона Льюля и всем сердцем проникся идеей рыцарского объединения, которая заключалась в отвоевании гроба Господня и освобождении земли Спасителя, в готовности принять на себя пожизненный добровольный крест. Во имя этой высокой цели рыцари были готовы умереть и не страшились нужды. Для Пьера, как и для Льюля означало, что быть рыцарем - это стремиться к недостижимому, как Солнце, Идеалу, которое отогревало сердце отблесками любви и справедливости. Пьер полностью разделял слова Льюля: “Лишённый любви рыцарь будет жесток и безжалостен, а коль скоро жестокость и безжалостность чужды природе рыцарства, то рыцарю надлежит быть милосердным. Ибо если нет в рыцаре потребности в любви к Господу и к своему ближнему, как сможет он возлюбить Господа и сострадать немощным, и откуда возьмется в нем жалость к побежденному противнику, взывающему к его жалости. Если бы любовь была чужда его сердцу, как мог бы он принадлежать к рыцарскому ордену. Именно любовь связывает воедино все добродетели и отчуждает пороки; любовная жажда неутолима для любого рыцаря и для любого рыцаря и для любого смертного, чему бы он себя ни посвятил; благодаря любви бремя рыцарства оказывается не столь тяжелым. И как безногий конь не смог бы нести на себе рыцаря, так и лишенный любви рыцарь не смог бы вынести то бремя, которое его благородное сердце взвалило на себя во славу рыцарства”. Зародившееся еще в детстве желание Пьера стать рыцарем Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, стало его целью после