Часть 3
Я уже почти окончила первый курс на факультете банковского дела. Учёба была и в удовольствие и одновременно очень сложная, очень часто вечера посвящались сплошь зубрёжке или написанию/печатанию рефератов к семинарам. Отличницей себя назвать не могу, но и «хвостов» у меня, практически нет.
Шёл третий час нашего нахождения в библиотеке…
Мы с Полиной тупо перелистывали книги, одинаково подперев руками головы. С ней мы подружились ещё в самом начале нашего обучения, как только поступили и нас распределили по группам. Большего «ботана» я в жизни не видела! Дело в том, что поступить сюда была «голубая» мечта моей подруги, сама она из Витебска, поэтому учиться в Минске для неё было главной целью. Она усердно готовилась к поступлению и теперь старалась учиться и «работать» по-максимуму, видимо сейчас её мечтой был красный диплом.
Вообще она была человеком загадкой, у которого настроение менялось как стёкла в калейдоскопе, то она улыбается, то ноет о своей «тяжёлой» судьбе, то ещё что-нибудь. Умная, целеустремлённая, упёртая – вот три основных качества моей подруги. Плюс неплохое чувство юмора. Внешне Полина была вполне обаятельной девушкой. Невысокая, миниатюрная кареглазая брюнетка, с миловидными чертами лица и настойчивостью слона – это и есть мой лучший друг.
- Ты что-нибудь нашла? – вяло поинтересовалась девушка.
Медленно покачала головой в ответ, кинув взгляд полный надежды на подругу, которая отзеркалила мой жест. Неожиданно в библиотеку вошёл наш преподаватель по высшей математике Шац Адольф Рувимович. Невысокий, шустрый мужичок в сером потрёпанном костюме, который постоянно был в мелу. Один из принципиальнейших преподавателей, у которого даже приблизительного понятие о «зачёте автоматом» нет. Преподаватель фанатик, превосходно знающий свой предмет. Мне кажется, если бы вдруг к нам в университет решил бы поступить сам Эйнштейн, то его Щац непременно бы «завалил» на математике. Кстати, именно из-за его предмета мы торчали в библиотеке.
- Здравствуйте! – дружно поздоровались, увидев преподавателя.
- Здравствуйте, девушки. – Растерянно кивнул Адольф Рувимоч и пошел к библиотекарю. Потом на полдороге остановился и вернулся к нам.
- А что вы в столь поздний час здесь делаете? – удивлённо поинтересовался мужчина.
- К математике готовимся…., – насколько помню это были слова Полины.
И понеслась….
Адольф Рувимович как ни в чём не бывало подсел к нам за стол и начал объяснять задание. Мы задавали интересующие вопросы, кое-где даже позволяли себе спорить с преподавателем. При чём мы постоянно одёргивали сами себя, однако Шац спорил с нами как с равными оппонентами. Через некоторое время мы переместились из библиотеки в аудиторию, при чем по дороге нам попался ещё один парень с нашей группы, у которого были те же проблемы, что и у нас.
В аудитории нас было уже четверо. Через некоторое время доска была расписана уже с двух сторон.
Наконец, удовлетворив жажду своих знаний, стали расходиться. Распрощавшись с Полей, я направилась к остановке, мы с ней жили в разных концах Минска.
«Вместо того чтобы уже трястись в автобусе в дороге домой, проторчала у Шаца неизвестно сколько!» - сама себе возмущалась я. Больше всего хотелось застрелиться! От переизбытка информации у меня уже давно синус зашёл за косинус. Настроение было минусовое с периодическими грозами. Ещё как назло трамвай долго не шёл. Наконец на горизонте появились красно-жёлтые вагончики.
Настроение к вечеру стало чуть лучше. Когда я, придя домой, повесила куртку на вешалку, из неё выпал грязноватый носовой платок.
«Зашибись! Так, мой значит остался у пострадавшего. А платок Сергея я тихо зажала, спрятав в карман.». Тяжело вздохнув, подобрала платок и понесла в ванну, там тщательно простирнув, потом погладила. Получилось загляденье, как новый!