— Я отсюда добровольно не уйду, — решительно заявила Зоя. — А силком вам меня не одолеть. Каши мало ели! Пора Ванечку брать под защиту. Сколько же можно одного человека калечить? Не дам его никуда посылать, беру в мужья!
— Зоенька, ты не шутишь? — не веря своим ушам, спросил Калитич.
— Какие могут быть шутки, когда я со всех учетов в Смолевичах снялась и полный расчет получила.
— Ну, тогда, старики, оставайтесь на свадьбу. Деваться некуда!
И дальше делалось все как бы в шутку, но мы понимали, что это всерьез. Наполняя стаканчики красным вином, я и Юра чокались со счастливой парой, произносили только одно слово: «Горько!» И Калитич со Слоником покорно исполняли свадебный обряд: поцелуями подслащивали веселье. И это доставляло им удовольствие.
Поселившись в комнате Дремовой, мы с Лапышевым почти неделю не заглядывали на Седьмое небо. Не хотели мешать молодым. Пусть радуются без посторонних.
Погода в марте выдалась шальной: то морозило и завывали вьюги, то с моря наползали теплые туманы и вызывали капель.
В безветренный вечер, когда мы с Юрой собрались на дискуссию о мещанстве в клуб «Молодая гвардия», в городе бесчинствовал гололед. Панели и мостовые превратились в скользкие катки. У автобусов колеса буксовали, машины юзом заносило на панели.
Ломовые лошади, широко расставив копыта, боялись сдвинуться с места и не слушались яростных понуканий извозчиков.
Пешеходы балансировали, словно канатоходцы. Опасаясь оторвать подошвы от скользкой поверхности панели, они едва передвигали ноги.
Пьяные автомобили. Пьяные лошади. Пьяные люди. Казалось, весь город опьянел. Это нас веселило. Взявшись с Юрой за руки, мы скользили, как по катку.
Фонари расплывшимися яичными желтками отражались в зеркально блестевших панелях. Впереди осторожно передвигалась девушка в пальтеце с белой опушкой. В ее фигуре что-то было знакомое. Бросив Юрину руку, я устремился за ней. Девушка оглянулась и, потеряв равновесие, шлепнулась на лед. Тут я узнал ее. Кинулся на помощь, но не удержался на ногах и растянулся рядом.
— Гром?.. Наконец-то мы встретились!
Своеобразие встречи у обоих вызвало смех. Прохожие, принимая хохочущих на льду за ненормальных, с опаской стали обходить нас стороной…
Юра засуетился около Нины, пытаясь поднять ее. Но ноги у него разъехались, он не удержался и грохнулся на спину.
Уже втроем, помогая друг дружке, мы поднялись и, взявшись под руки, заскользили дальше.
— Ты насовсем в Ленинград? — спросил я у Нины.
— Нет, только на соревнования, — ответила она. — А куда вы меня тащите?
— На Седьмое небо. Там Слоник с Калитичем обосновались. Уже помолвка была.
— Правда? Значит, осуществили мечту. Молодцы! Но я сегодня не могу пойти, договорились встретиться с нашими. На Седьмое небо приду завтра. Дайте адрес.
— Ну вот, столько не виделись, а она куда-то спешит! — укорил я.
Юра же, взяв блокнот, отошел к фонарю и стал записывать адрес.
Не отпуская рук, мы с Ниной смотрели друг на друга, пытаясь понять затаенные мысли друг друга. Ее явно забавляла наша встреча. В глубине прищуренных глаз светились лукавые бесенята.
Она повзрослела. Прежде у нее торчали девчоночьи косички, теперь волосы были уложены в прическу, которую прикрывала неизвестно как державшаяся меховая шапочка.
— А ты похорошела, — сказал я.
— Разве? — словно впервые слыша такое, не без кокетства спросила она. — Прежде, мне помнится, ты не горазд был на комплименты.
— Расту постепенно… научился.
— А на вид ты все такой же, — продолжала она. — Мальчишка и мальчишка. Я представляла тебя другим, не столь отощавшим. Хочешь проводить?
Юра кончил писать, но продолжал стоять у фонаря, давая нам поговорить наедине.
— Молодой человек! — окликнула его Нина. — Что же вы? Разве такой длинный адрес?
Лапышев отдал ей блокнот и стал прощаться.
— Спешу на актив, — выдумал он.
— И тебе, Гром, некогда? — не услышав ответа на предложение проводить, обратилась она ко мне.
— Нет, меня подождут.
Нина подхватила меня под руку, и мы пошли дальше, продолжая острить, вспоминая прошедшие времена. А о своих отношениях — ни слова.
Оказывается, важная Нинина встреча должна произойти на катке. Это меня покоробило: «Встречу со старой подругой и друзьями на каток променяла. Наверное, какого-нибудь парня завела».
У катка я протянул ей руку.
— Прощай.
— А может, вспомним старое, побегаем? — предложила она.
— У меня тоже встреча… не могу.
Нина, сощурясь, вгляделась в меня и, сняв рукавичку, протянула руку.