— Своих нет, но мне братишка даст, если надо. Он на кино копит.
Бородатый оживился.
— Купил бы ты нам хороших папирос да пару бутылочек самогона, я бы тебе за это вот такую штуку дал.
Он сунул руку за пазуху и вытащил что-то зажатое в кулак. Поглядев по сторонам, не наблюдает ли кто за ними, бородач под полой куртки разжал кулак. На широкой ладони, сияя никелем и перламутровой рукояткой, лежал миниатюрный пистолет.
— Дамский «монтекристо», — шепнул он. — Шестизарядный. Жаль, патрончиков нет. Но ты тут в городе достанешь.
У Ромки от вида пистолета даже дух захватило. А слово «монтекристо» напоминало о романе Дюма. Это оружие, наверное, из подземных кладовых. Надо немедля достать все, что требует бородач.
— Дай подержать, — попросил Ромка.
— Потом, — отвел его руку гость. — Ты сперва достань, что я прошу, а тогда уж и подержишься.
— Хорошо, подождите меня.
Ромка подозвал Димку.
— У тебя деньги с собой? — спросил он.
— С собой, — ответил Димка. — Я на карусели хочу покататься и сахарной ваты купить.
— Нашел на что тратить! — не одобрил его намерений Ромка. — Тут мне настоящий пистолет «монтекристо» предлагают. Вместе стрелять будем. Отдай деньги, бери корзину и — бегом к нашему тайнику. Возьмешь две бутылки самогона и принесешь сюда.
Захватив кошелку, в которую Анна складывала приборы, Димка умчался к дому. Ромка, подсчитав деньги, подошел к гостям и спросил:
— Каких папирос купить?
— Самых что ни на есть лучших, — ответил бородач. — Толстых и сладких.
— «Пушку», что ли?
— Во-во! Пачки по три на брата. И пару кремешков для зажигалки. Хватит у тебя денег?
— Хватит, — гордо ответил Ромка.
Мальчишка сходил к табачному ларьку и принес шесть пачек «Пушки», два кремешка и коробок спичек.
— Ну, ты прямо колдун! — похвалил его бородатый и предложил папиросу, но Ромка отказался.
Гости с наслаждением выкурили по папиросе, выпуская дым через ноздри. Затем долговязый, затоптав окурок в землю, уложил оставшиеся пирожки в свою котомку и, ни слова не говоря, ушел за ларьки.
Бородач тоже поднялся.
— Пойду потолкаюсь, — как бы самому себе сказал он.
Но Ромка преградил ему путь.
— А как же пистолет?
— Получишь, когда все отдашь, — ответил бородатый. — А мамке скажи, что я через часок вернусь.
И он, закурив новую папиросу, исчез в пестром водовороте толкучки.
«Обманет, — решил Ромка, — зря я ему папиросы отдал».
Вскоре вернулся запыхавшийся Димка. Он был не один, с ним пришли братья Зарухно. Они принесли две бутылки, завернутые в коричневую бумагу.
— Зачем тебе самогон? — спросил Нико.
Ромке не хотелось говорить о пистолете, но пришлось сознаться и высказать свои опасения.
— Очень у него глаза бесстыжие, верить нельзя.
— А мы последим за ним, — пообещал Нико. — Ты просигналь, когда он явится, или Димку пришли. Мы у карусели будем.
Не успели они уйти, как появилась раскрасневшаяся Анна.
— Где гости? — спросила она.
— На толкучку пошли, сказали — скоро вернутся.
Анна принесла из дому остатки пирожков и стала на керосинке разогревать бульон.
Бородатый пришел, когда за столом закусывали какие-то железнодорожники. Он поманил к себе Анну и спросил:
— Ну, как?
— Записки не написал, — вполголоса ответила Анна. — Сказал, что ждет на старом месте после одиннадцати.
— Осторожный, черт, — не то похвалил, не то ругнулся бородатый. — Ты бы нам еще пирожков подкинула да денег немного. А то ходим по ярмарке и облизываемся, словно нищие. И товарищи угощения ждут.
— А я-то с какой радости раскошеливаться должна? — как бы поразилась Анна. — Мое дело маленькое: снесла и помалкивай. За утреннее не знаю кто расплатится. Он ни копейки не дал.
— Не прикидывайся сиротой, не обеднеешь. Хочешь, сейчас кое-чего дам? Только сумеешь ли загнать?
— Покажи.
Бородатый направился за ларьки. Ромка, мигнув Димке, нагнал его.
— Самогон уже здесь, — сказал он негромко.
— Молодчага, — похвалил детина. — Давай сюда.
Димка передал две бутылки. Бородатый спрятал их в карман и зашагал дальше. За ларьками его, оказывается, поджидал долговязый. Взяв от него котомку, бородач что-то шепнул напарнику и повернул к обжорному ряду.
— А пистолет? — спросил Ромка.
— Какой пистолет? — осклабился гость. — Это же зажигалка. Она мне самому нужна.
— Зачем же вы папиросы и самогон взяли?
— В нашем деле не обманешь — не выпьешь. — И он загоготал, словно сказал нечто остроумное, но тут же поспешил уверить: — Ты не беспокойся, я с мамашей за все расплачусь.