— Я не хочу, чтоб ты с мамашей… она не должна знать.
— Ну, тогда не рыпайся и жди, когда у меня монета заведется.
Грубо отстранив с дороги мальчишку, детина подошел к столу и поставил котомку у ног Анны.
Та присела на корточки и, сделав вид, что возится с керосинкой, принялась разглядывать содержимое котомки.
Возмущенный Ромка велел Димке немедля сбегать за ребятами.
— Скажи им, — шепнул он, — что этого бродягу нельзя упускать из виду. Бородатый, наверное, не только обманщик, но и вор.
Сам же он подошел к столу и стал прислушиваться, о чем говорит Анна со своим гостем. Лицо и шею мачехи покрывали розовые пятна, какие выступали у нее, когда она сильно волновалась.
— Откуда это у тебя? — прерывистым голосом допытывалась она.
А бородатый нагло смотрел ей в глаза и, усмехаясь, отвечал:
— Из собственного имения… фамильное серебро… архиерейское.
— Нет, знаешь, я хочу спокойно спать, — продолжала бормотать Анна. — Забирай и уходи.
— Ну, как знаешь. Я не навязываюсь.
Бородатый хотел взять котомку, но Анна остановила его. Видно, жадность одолела ее.
— Ладно, беру, — наконец согласилась она. — Только ты ни слова.
— Нашла кого учить.
Анна опять уселась на корточки, переложила из котомки что-то завернутое в портянки, постелила на дно газету и высыпала остатки пирожков. Затем она отсчитала четыре червонца и сунула их в руку гостя. Тот, не глядя, положил деньги в карман, вскинул на плечо котомку и, буркнув «покеда», вразвалку пошел меж столов в другой край площади, где располагались крестьянские возы.
Братья Зарухно и Димка пошли за ним следом.
Выйдя на край площади, бородатый отыскал двуколку с пегой лошаденкой, привязанной к телеграфному столбу. Бросив на воз котомку и выложив самогон, он взял небольшую охапку сена и запихал его в сетку, повешенную на морду лошади. Затем стал поглядывать на вывески ближайших домов. Ему, видно, нужна была парикмахерская, потому что, увидев ее, он потрогал бороду и поскреб рукой гриву на затылке.
Прикрыв сеном оставленные на возу вещи, бородатый отправился в парикмахерскую.
Ребята тотчас же сошлись в одно место.
— Что будем делать? — спросил Нико.
— Надо забрать самогон и котомку. И не отдавать, пока он не вернет деньги за папиросы, — сказал Ромка.
Они так и сделали. Ромка остался дежурить у дверей парикмахерской, а ребята подобрались к возу, вытащили из-под сена бутылки, котомку и спрятались с добычей за пустые ящики лабаза.
Бородатый пробыл в парикмахерской не менее получаса и вышел оттуда помолодевшим: борода была сбрита начисто, вместо усов под носом темнела только коротко подстриженная щеточка, а укороченные и напомаженные волосы лоснились в гладкой прическе.
«Может, это не он?» — взяло сомнение Ромку. Он заглянул в стеклянную дверь парикмахерской, но там остался лишь недавно пришедший толстяк. Ромка свистнул.
Увидев его, преображенный детина сузил злые глаза и спросил:
— Ты что за мной следом ходишь?
— Не отстану, пока деньги за папиросы не отдашь.
— Ходи, ходи. Но если схвачу за ноги — о столб башкой тресну!
— А кто тебе котомку вернет?
— Спер, когда меня не было, да?
— Угу.
Не веря мальчишке, детина подошел к двуколке, пошарил руками под сеном и, не найдя там ничего, поманил к себе Ромку.
— Иди, не бойся, — сказал он. — Твоя взяла. Бери.
И он протянул зажатый в кулаке пистолет. Но когда мальчишка приблизился, детина быстрым движением схватил его за горло и так стиснул, что у Ромки перехватило дыхание.
— Показывай, куда спрятал?
Сильные пальцы не разжимались. Мальчишка не мог глотнуть слюну, в глазах выступили слезы. Ромка, наверное, потерял бы сознание, если бы в это время не выскочили из укрытия ребята.
— Отпусти! — приказал Нико. — А то сейчас милицию позову.
Детина ослабил нажим пальцев, но Ромку из рук не выпускал.
— Я сам вас сейчас в милицию сдам, — пригрозил он. — Ишь ворья развелось.
— Ах, сдашь? Ну, пошли тогда в милицию, — предложил Нико.
Детину, видно, не устраивала встреча с милиционерами, и он презрительно сказал:
— Ладно, ребята, не будем ссориться из-за пустяков. Тащите мое барахло. Я вам должок отдам.
— Сначала отдай, — настаивал Ромка. — Я тебе больше не верю.
Детина неохотно отдал мальчишке пистолет. Сразу же ребята принесли все, что утащили с воза, и положили на место.
— Значит, теперь мир? — заискивая, спросил детина. Открыв коробку папирос, он протянул мальчишкам. — Закуривайте.