Подростков ощупывали, обслушивали, заставляли показать язык, дышать и не дышать, читать крупные и крохотные буковки. Чаще всего врачи произносили «годен», лишь щуплых недоростков посылали на рентген либо говорили им: «Пока к экзаменам не допущен, наберись сил, подрасти».
Все питерцы, назвавшиеся футболистами, первый барьер прошли благополучно. Радуясь этому, они сговорились с детдомовцем из Павловска сдавать экзамены в одной группе.
Громачев не стал болтаться в незнакомом городе. В ожидании поезда он съел Матрешины бутерброды с вкусной прокладкой сала и малосольных огурцов, запил лимонадом, купленным в буфете.
В вагоне Ромка по-отцовски вскарабкался на верхнюю полку и, положив под голову кепку, улегся спать.
На этот раз он заснул быстро и никаких снов не видел.
ПЕРВЫЕ СВИДАНИЯ
Вечером Ромка не знал куда себя деть. Он поплелся по темной улочке, на которой жили Стебниц. Еще издали он увидел что-то белевшее у калитки. Сердце его забилось учащенно. «Она или не она?»
Неслышными шагами он подкрался ближе. Это была Алла. Девочка стояла у калиточного столба и, глядя вверх на едва проклюнувшиеся в темной сини звезды, что-то шептала.
— Алла, я здесь, — едва слышно произнес он. — Ты кого ждешь?
Словно не доверяя слуху, она медленно повернула голову и, увидев в нескольких шагах его, испуганно скользнула за калитку и щелкнула щеколдой.
— Ой, как напугал меня! Просто чудо: ты вырос как из-под земли. Оказывается, наши желания можно передать на расстоянии. Только надо очень хотеть. Я трижды позвала тебя и… ты здесь.
— То-то я почувствовал, словно меня кто-то за шиворот потянул! — отозвался Ромка.
— Ты не смейся. Бабушка говорит, что такое бывает с близкими людьми. На этом основаны предчувствия.
— Может, она и права. Я ведь тоже хотел тебя увидеть.
— Ага! Теперь веришь, что есть такая сила? А где же ты пропадал?
— Ездил на осмотр в Ленинград.
— Значит, покидаешь нас?
— Но я буду часто приезжать, чтобы видеть тебя.
Девочка провела кончиками пальцев по его разгоряченному лицу, откинула прядку волос, заглянула в глаза. Он не удержался и, схватив ее за руки, привлек к себе.
— Аллочка! — раздался в это время голос бабушки. — А тебе не пора домой?
— Иду, — отозвалась девочка, а Ромке шепнула: — Приходи завтра на речку.
Возвращаясь домой, Ромка ощущал радостное возбуждение и вместе с тем тревогу: «Что же будет дальше? Алка — отчаянная девчонка. С ней бог знает чего натворишь. Еще ребята пронюхают. Тубину расскажут. Нет, рано мне любовь крутить, застрянешь здесь».
Но на следующий день он все же пошел на речку и лег загорать на песчаной осыпи.
Девочка появилась над обрывом в полдень и стала всматриваться в купающихся. Не замечая Громачева, она сбросила сандалии, сарафанчик и, оставшись в купальнике, двинулась по горячему песку к речке. Расставив руки, она шла, балансируя, словно канатоходец, — видно, накалившийся песок обжигал ее нежные ноги, не привыкшие ходить без обуви.
Потом, не вытерпев, она ускорила шаги и помчалась к заманчиво зеленевшему прибрежному лугу, на котором росла короткая и мягкая трава.
Девочка бежала, прижимая локти к бокам и покачивая плечами.
Выскочив из своего укрытия, Ромка кубарем скатился вниз и в несколько прыжков очутился около Аллы.
Схватив мальчишку за руку, она потянула его за собой. Трава приятно холодила ступни. Из-под ног то и дело со стрекотом выпрыгивали кузнечики.
У обрывистого берега заводи девочка отпустила руку, подошла к самому краю и нырнула без всплеска.
«Молодчина, лучше мальчишек может», — отметил Ромка, следя за движущимся белым пятном под водой.
Алла всплыла метрах в пятнадцати. Повернувшись на спину и слегка шевеля руками, она стала смотреть вверх — в синее небо. Ее распустившиеся волосы колыхались в воде вокруг головы.
Ромка с разбегу бухнулся в заводь и бурными саженками приблизился к ней. Она предупреждающе выставила ладони и попросила:
— Не топить!
Подплыв к лилиям, Алла левой рукой ухватилась за Ромкино плечо, а правой принялась выдергивать длинные плети плавучих цветов и накручивать их на себя. Ромка при каждом рывке чуть не захлебывался, окунался с головой, но тут же всплывал, стараясь поддержать девочку.
Обмотав шею водяными стеблями, Алла, словно русалка, поплыла в окружении белых лилий.
Выйдя на берег, девочка вдруг застеснялась: скрестила руки на груди и сжала коленки.
Чтобы не смущать ее, Ромка отвернулся и побежал одеваться.