На улице же собралась добрая половина всего общежития. За мужским корпусом обосновалось множество пледиков и веселых компаний. Сандра уверено лавировала между этими островками счастья, и в скорее мы оказались у клетчатого пледа с фруктами и тремя симпатичными парнями.
- Даже не опоздали! – расплылся в улыбке Нэйт и поднялся нам навстречу. Хотя… ошибочка вышла. Навстречу Сандре. Подруга тут же отпустила мою руку и бросилась парню на шею. Я замерла, как истукан.
- Заявляем официально! Мы теперь пара. – оторвавшись от губ Нэйта, сообщила девушка.
- Мы уже поняли. – смущенно прокашлялся Дион. Крис же слегка улыбнулся.
- А по какому поводу праздник? – присаживаясь к парням, спросила Лика. Она непонимающе осмотрела скопление людей в вечер перед рабочим днем.
- Один из спонсоров университета подарил нам кучу фейерверков для праздников. Решили испробовать несколько и обыграть это, как торжественное открытие будущих олимпиад. – пояснил Дион. Я уважительно хмыкнула. Хорошо, что он в нашей компании непровозглашенный лидер. Все знает. – Возле корпуса, кстати, студсовет организовал для всех желающих прохладительные напитки.
- Мы сходим. – поднялся на ноги Крис, коснувшись моей спины. Намек был понят сразу, и уже через пару секунд, приняв заказы на желаемые напитки, мы отправились к корпусу общежития. – Ты чего такая понурая? – вдруг спросил друг в своей неизменной манере.
- Письмо счастья пришло… - простонала я и достала из кармана смятый документ. – Боюсь открывать.
- Давай я открою. – и совершенно спокойно протянул руку. Я без колебаний отдала конверт Крису, но тут же напряглась и затаила дыхание. В окружающем шуме, когда приходилось повышать голос, чтобы собеседник тебя услышал, звук разрываемой бумаги казался оглушающим грохотом небес. Я закусила ноготь от волнения.
- Ну что там?
- Боюсь… - удручающе начал Крис, - тебе придется еще немного поработать на Совет. – я была готова разрыдаться от отчаянья, как вдруг мозг уловил весь смысл сказанных слов. На секунду застопорившись, я непонимающе выгнула бровь и получила в ответ звонкий смех друга. Еще никогда Крис не смеялся так открыто на публике… Погодите.
- Я остаюсь? – осторожно спросила, заглядывая в документ. Если убрать все официальные обороты, то в письме было сказано, что я остаюсь помощников Элизабет Ноуске. И теперь моей главной задачей было узнать, как можно открыть Коробку Ортэйла, находящуюся под защитой спящих артефактов. Сердце сделало радостный кульбит, а потом и вовсе пошло в плясовую. – Проклятый Бог, я остаюсь! – на радостях крикнула я. – Крис! – парень засмеялся. Я весело прыгнула в распростертые объятья друга. Он с готовностью поймал меня и закрутил. – Не верится! – на глазах навернулись слезы. – Я остаюсь! Остаюсь! Какое счастье! – и на эмоциях, сама не поняла как, поцеловала Криса.
Это был простой, можно сказать, целомудренный поцелуй. Я просто коснулась его губ своими. Но как же я испугалась в этот момент! Крис удивленно посмотрел на меня, аккуратно отпуская на землю.
- Бездна… Прости пожалуйста! – схватилась за сердце я. Мне совершенно не хотелось этого делать! Да я Криса даже не рассматривала как партнера! Но именно в этот момент мне хотелось провалиться в тартар! Как же неловко… Друг посмотрел на меня со смешанным чувством, которое я так и не смогла разобрать. Потом усмехнулся, потрепал меня по волосам и, предложив локоть, спокойно сказал.
- Я тоже рад, что ты остаешься. Пойдем за напитками. – от сердца немного отлегло. Крис не злился и сгладил ситуацию, а это самое главное.
На обратном пути мы уже бурно обсуждали литературу, которая сможет мне помочь взломать Коробку Ортейла профессора Митерона.
***
Стэфэн Мэй внимательно следил за приготовлениями к световому шоу. Солнце только начало катиться за горизонт, а мужчине хотелось ускорить его пинком. Скорее бы наступила ночь.
- А эти фейерверки никак не повлияют на простых студентов? – тихо спросил Митерон. – Заклинание в них мощное. Сомневаюсь, что у всех магический фон насыщен больше, чем у метаморфа.
- Все будет хорошо. У остальных просто разболится голова. – отмахнулся Мэй. Ему хотелось поскорее поймать эту Икстих и вернуться к простому преподаванию. С тех пор, как его поставили на дело Бертрана Митерона, мужчина не мог спокойно вздохнуть. А как все хорошо начиналось… Ему приходилось по минимуму общаться с Ковеном – появлялся только на важных собраниях – и больше времени уделять университету. Мэй и не предполагал, что поработав на замене несколько месяцев, он настолько проникнется преподавательской деятельностью. Рядом с адептами он чувствовал себя моложе. Возвращались его студенческие дни.