— Смотри, не убегай, — наконец произнес он, ухмыльнувшись собственной жестокой шутке, и, мягко ступая, двинулся к выходу, извлекая из кармана нож. Джон успел разглядеть тусклый блеск стального лезвия, а затем дверь захлопнулась, и он вновь остался один.
— Шерлок! — выкрикнул он хрипло. Некому было заткнуть ему рот, и Джон в отчаянии вновь и вновь повторял его имя, дергаясь в попытках стряхнуть кандалы с крюка, но те лишь отзывались металлическим скрежетом.
Услышав еще один выстрел, он застыл, натужно дыша. Хотелось завопить, заорать во все горло, но в глотку словно натолкали битого стекла, голос срывался на каждом слове, и ответом на все вопросы стала зыбкая тишина. Подавившись воздухом, Джон опустил голову, крепко прикусив губу.
Оставалось лишь ждать, кто за ним явится.
Грохот замка заставил вздрогнуть. Джон уставился на дверь, сердце заколотилось быстрей, все тело обожгло предвкушением, несмотря на ворочавшийся внутри свинцовый страх. Так или иначе, ему осталось провести в этих стенах совсем немного. Либо он свободен, либо ему пустят пулю в лоб, и все закончится.
Металлическое полотно распахнулось, открывая глазам бледное лицо, растрепанные волосы и длинное черное пальто. Никогда и ни при каких обстоятельствах, Джон не спутал бы этот силуэт ни с чьим другим.
— Шерлок.
Облегчение затопило с головой, яркое, чистое; с губ срывались сбивчивые слова благодарности. А Шерлок, внимательно оглядев помещение и убедившись в отсутствии угроз, опустил пистолет и бросился к нему, весь воплощенная сила и ловкость. Он положил оружие на пол, а затем горячие ладони осторожно, избегая поврежденных мест, скользнули по лицу Джона, прежде чем потянуться к кандалам.
— Джон, — голос его звенел невысказанными эмоциями, шокирующими в своей простоте, прежде чем Шерлок смог взять себя в руки. — Мне нужна твоя помощь. Я приподниму тебя, но цепь с крюка тебе придется снять самому. Справишься? — Он говорил ровным тоном, и Джон уцепился за его уверенность и спокойствие, как за спасательный круг. Он успел только слабо кивнуть, как сильные руки обхватили его — вокруг бедер, не за ребра, неужели Шерлок с одного взгляда вычислил его повреждения? — отрывая от земли.
Воздух хлынул в измученные легкие. Джон даже не представлял, насколько его не хватало, и теперь, казалось, все тело кричало, жадно пытаясь насытиться тем, в чем ему так долго было отказано.
Лишь несколько торопливых, захлебывающихся вдохов спустя он вспомнил, что нужно сделать. Непослушные пальцы соскальзывали, но в итоге ему удалось стянуть цепь с импровизированной дыбы.
Он опустил руки, и из пересохшего горла против воли вырвался полукрик-полустон. Затекшие мышцы задергало от потока возвращающейся крови. Тихо выругавшись, Шерлок осторожно поставил его на ноги, но колени подкосились, не в силах удержать дрожащее тело, а рана на бедре немедленно вспыхнула болью.
И только мгновенная реакция друга, тут же обхватившего за талию, не дала рухнуть на пол. Шепча что-то успокаивающее, Шерлок подхватил «Зиг-зауер» и практически выволок Джона наружу, в благословенно горячий воздух.
Он помог ему сесть рядом с дверью и опереться спиной на стену, а сам опустился рядом на корточки. Руки осторожно скользнули вдоль тела, изучая повреждения, и в серебристых глазах полыхнула жгучая ярость.
— Что болит сильнее всего? — Шерлок ощупывал треснувшие ребра легчайшим, будто дуновение ветра, прикосновением. — Джон?
Длинные пальцы коснулись подбородка, заставив поднять голову и посмотреть Шерлоку в глаза. Джону хватило всего одного взгляда на это лицо, чтобы почувствовать себя полнейшим дураком. Как можно было даже на миг предположить, что Шерлоку на него плевать?
Сквозь ясно читавшуюся в знакомых чертах тревогу проступала беспощадная злость, направленная на тех, кто посмел причинить Джону подобные страдания. Шерлок даже не пытался скрывать бушевавшие внутри эмоции. Он выглядел изможденным: рот подрагивает от беспокойства, на лбу залегла глубокая складка, под глазами темные круги, волосы в беспорядке, словно он не один час пробегал сквозь них пальцами в напряженном раздумье. Теперь Джон увидел разбитые губы и сочащуюся кровью ссадину над бровью.
— Тебе тоже досталось, — хрипло произнес он, проводя пальцами по острой скуле. Внезапная мысль заставила отдернуть руку и с ужасом торопливо ощупать грудь друга. — Я слышал, выстрелы. Господи, ты не ранен? — Глаза отметили ссаженные костяшки и несколько синяков, но пулевых отверстий вроде бы не было.
Шерлок накрыл его ладонь своей и коротко сжал.
— Нет. Тебе досталось гораздо сильнее.
От руки его исходило благословенное тепло, и Джон, дрожа, как в лихорадке, невольно наклонился вперед и обмяк, привалившись к Шерлоку.
— Ты все-таки пришел, — прошептал он.
Тот осторожно, как величайшую драгоценность, обхватил пальцами его затылок.
— Идиот, — буркнул Шерлок, но слово прозвучало ласково из-за переполнявших голос эмоций. — Разве могло быть по-другому?
Шерлок прижался щекой к его голове, на мгновение заключая в теплый кокон шерстяного пальто. Джон ощутил на своих волосах легчайшее, будто пером, прикосновение, но не успел он разобраться, что это было, как друг чуть отстранился и уткнулся лбом в его лоб.
И Джон вдруг понял, что он не единственный, кого трясет. Но если его самого бил крупный озноб, то Шерлок весь мелко вибрировал, как натянутая до предела струна. Джон чувствовал, как подрагивают узкие плечи, словно отзываясь на страдания его собственного тела. Это медленно отступал, забирая с собой колоссальное напряжение, пережитый другом страх. За него.
— Нам нужно идти, — пробормотал Шерлок, помогая ему подняться на ноги. — С теми двумя я разобрался, но где-то еще должен быть третий.
— Баз, — хрипло подсказал Джон, цепляясь за его пальто, чтобы не упасть. — Он был в переулке, но больше я его не видел. — Все тело болело и казалось налитым свинцом, ноги не желали слушаться, он сделал неловкий шаг, и Шерлок тут же крепче перехватил его за талию, взяв свободной рукой за левое запястье.
— Эта цела? — уточнил он и, дождавшись кивка, перекинул руку через шею. — Сможешь прижать вторую к телу, чтобы не дай бог ничего ею не зацепить?
— М-гм, — буркнул Джон. Он мог бы сообразить и сам, но разум отказывался подчиняться, мир вокруг плыл, и Шерлок казался единственным, что есть настоящего. Джон покорно брел, куда направляли, шипя и ругаясь сквозь зубы, когда от очередного неуклюжего движения напоминали о себе сломанные ребра, и слушал тихий, подбадривающий голос.
— Еще немного. Я бы не заставлял тебя идти, но нельзя оставлять тех двоих без присмотра.
— Чтобы не сбежали? — выдавил Джон и посмотрел на Шерлока.
— Чтобы кровью не захлебнулись. — От вида мрачного торжества на его лице по спине прокатилась совершенно несвоевременная жаркая волна. Даже боль на миг притупилась, но облегчение быстро угасло, только вымотав его в итоге еще сильнее.
— Так они живы? — задумавшись, он наморщил нос, пытаясь удержать нить разговора, и тут же засаднила содранная кожа.
Шерлок кивнул и осторожно выглянул за угол, проверяя, что там их никто не поджидает.
— Стрельба была необходима, чтобы выманить обоих. Опасность заставила их полагаться на инстинкты, сделав предсказуемыми. Сейчас оба без сознания, без оружия и заперты вон там, — он указал на дверь очередного морозильника. — Выживут, к сожалению. Садись, а я проверю, как долго нам дожидаться скорой.
Джон даже не собирался спорить. Он с трудом опустился рядом с набитым бог знает чем контейнером, привалился к нему спиной и вздрогнул, когда сверху, зашуршав, легло теплое пальто, от которого исходил знакомый, успокаивающий запах.
Шерлок вложил что-то в его ладонь, Джон заморгал, почувствовав привычную, обнадеживающую тяжесть своего «Зиг-зауера», с усилием сомкнул непослушные пальцы на теплой после рук друга рукояти и положил указательный на спусковой крючок, черпая уверенность в его знакомых очертаниях.