Те явно не ожидали увидеть вынырнувшую из тьмы Марину. Неужели думали, знают проходы в резиденции лучше неё?
— Куда направляемся? — безо всякого выражения интересуется Херктерент. Этих девочек знает неплохо. С мозгами вроде, все дружат, Сонькой неумеренно не восторгаются. Вот только все они из разряда вторых. Здесь тоже разделение на сорта присутствует. Даже где-то по более объективным критериям. Кто-то более гибкая и ловкая, кто-то менее. Некоторые вещи, как ни старайся, не изменишь.
Разумеется первые пользуются большим вниманием Эшбад и с Софи познакомлены в первую очередь. Как раз сейчас у Соньки засели, Софи сестру звала, только той не очень-то хотелось. Во многом из-за опять появившегося ощущения, она — вечно вторая. Как и эти девчонки.
Не потому ли решили устроить что-то своё, ибо сейчас что-то происходит, куда их намеренно не позвали. Судя по сумкам, приготовились серьёзно.
— На берегу хотели посидеть. Или нельзя?
Марина пожимает плечами.
— Не слишком поздно?
— Нет. Мы ещё днём там ветки для костра собрали. И ловушки на крабов поставили.
— Дура, их же нельзя ловить — доносится из темноты.
— Я про такой запрет ничего не слышала, — хмыкает Марина, да и если бы слышала, всё равно не сказала бы ничего. Слишком уж детство вспомнилось.
— Мы крабов хотели половить. Их внизу столько, — можно подумать, Херктерент первопричины происходящего не понимает.
Решение принято. И вряд ли кто откажет.
— А я вот не ловила ещё. С вами пойду.
В очередной раз убедилась, девчонки очень ловкие спускаться почти без тропинки лишь немного подсвечивая себе фонариками. Рэда бы точно опять ногу сломала, но её сюда никто не знал.
Даже брёвнышки к будущему костру подтащены. Веток даже на две ночи хватит. Крабы в ловушках копошатся. Даже котёл с треногой припрятан, причём чей-то личный, а не из бездонных закромов МИДв.
Костры разжигают сноровисто. Одна из самых старших настраивает местный аналог гитары.
Марина рядом сидит. Девушку Ринн зовут.
— Ты играешь на чём-нибудь?
Вполне ожидаемый вопрос, хорошо одетая девочка за каким-нибудь клавишным инструментом — слишком намозолившие всем глаза, картинки. Софи с Эшбад соревновалась, от её сестры ждут похожих умений.
— Что? А, нет, не играю, и даже не умею.
— Думала, всех учат.
— В пределах школьной программы, — хмыкает Марина, — у меня ни слуха, ни голоса. Даже не знаю, как твоя игрушка правильно называется.
Ринн говорит название. Марина машет рукой.
— Всё равно, не запомню. Не лезут мне в голову музыкальные термины.
— Так и я не музыкант. Я только стихи под музыку исполнять могу.
— Чьи?
— Разные. Свои в основном. Всем нравится, но я и любые другие могу.
Стихосложением в школе балуются многие. Во «Дворце Грёз» баловались ещё больше. Поэтому «поэтесса» у Марины проходит почти по разряду крепких ругательств. Другое дело, теперь за языком Марины, кроме самой Марины больше никто не следит.
— Что так крабов ночью половить захотелось? Из обычной части рациона вы что угодно можете целый день заказывать.
— Мы знаем. Просто, как обычно посидеть захотелось. Тем более, тут никто не будет мешать или подсматривать за нами.
Так ничего и не сказала, хотя Марина вроде как и намекала. Ну да, есть люди, кто намёков в упор не видят.
— Общая проблема, присутствующая во всех местах, — хмыкает Марина.
Ринн смеётся. Ночь тёплая, купальников под платьями почти ни у кого нет. Кто за ловушками пошли — на тех только ножны, да браслет.
— Не ловит крабов здесь никто, вот и развелось их.
— Охрана говорит, ловят они с лодок морскую живность иногда.
Ножи есть почти у всех, но рыбацкие, не морпеховские. Панцири крабов вскрывать и такими можно. На деле это тоже ракокраб из того же семейства, что и символ Большой Дуги. Отличается меньшим размером, ещё большей неразборчивостью в еде, даже зовётся иногда краб-свинья, но главное, имеет куда более прочный панцирь и меньшее количество мяса. Целесообразность промышленного вылова признана низкой. В значимых количествах только местными подростками и ловится как бесплатная закуска для вечеринок на природе.
Девчонки всем запаслись. Посудой, приправами, даже несколько бутылок имеется, причём все — не из кладовых резиденции.
Если что, Марина кого-нибудь половчее пошлёт с запиской за новой партией, сама она, пока не рассветёт, наверх больше не полезет.
Кто купаться пошли, кто крабов варит, кто слушает, как Ринн поёт. С силой текстов и красотой голоса у неё полный порядок. Репертуар, кроме принцессы, всем дословно известен известен, некоторые ещё до начала исполнения всхлипывать начинают.