— Какая?
Адмирал не ответил. Усмехается.
— Я же говорил! Директор этого заведения сюда идёт.
Марина демонстративно наполняет бокал вином до краёв. Чем-то директор напоминает раскормленного до безобразия южного императорского пингвина. Такой чёрный с белым, жирный и лоснящийся. С примесью желтизны — перьев на голове у птицы, золота цепочки на боку у человека. Даже глазки такие же чёрные и маленькие. И неожиданно, умные.
С этикетом дружит, первой приветствовав Марину с правильно названным титулом.
К Сордару обращается по званию.
— Господин вице-адмирал, офицеры безопасности и внутренняя охрана нашего заведения задержали ряд лиц по подозрению во вторжении в вашу частную жизнь.
— Передайте, всё как обычно, пусть засветят плёнки и составят протокол. Это не из вашего чёрного списка?
— Нет. Они довольно известны, но в нашем заведении бывали только как частные лица.
— Так внесите их в этот список! И дело с концом.
— Подождите! — встревает Марина, — Хочу сходить глянуть, они ведь, в том числе и по мою тушку сюда пришли. Сколько их там?
— Трое. Один так вообще, школьник вчерашний.
— Тем более, поглядеть стоит. Вдруг кто из бывших знакомых. Заранее прошу, Сордар, ничего ему не ломай. Сама что-нибудь оторву, если надо будет.
— Ещё не известно, для кого эти снимки опаснее.
Сордар и Марина переглядываются. Похоже, эта троица на самом деле не поняла, кто с Сордаром ужинал.
— В глаза мне смотреть!
Адмирал мысленно присвистнул. Не знал, что у сестрёнки такой силы командный голос.
Троица дёрнулась как от удара током.
— Это Сордар добрый, — вкрадчиво шипит Херктерент, не хуже змеи с родового герба, только погремушки на хвосте не хватает для полного сходства, — а я вовсе нет. Сейчас вас убить, или чуть погодить? — шипение срывается почти на визг. В руке откуда-то появляется немалых размеров нож.
— Ваше Высочество…
— Марина…
Нож исчезает так же быстро, как и появился.
— Пошли отсюда, я достаточно видела. Крысы обыкновенные. Я так понимаю, с подобными сталкивались уже? Тогда по обычной практике поступайте. Только осторожнее, один, похоже, обделался.
— Просто всё равно, какие слухи поползут. В старые многие верят. Хорошо, хоть ты мальчика больше не напоминаешь.
— Меня тоже узнать могут.
— Пока нет.
— Почему?
— Последнему твоему официальному фото — два с половиной года. Тот парикмахер с той поры твоей головы явно не касался. Обычную причёску мало кто знает, школьной формы на тебе нет.
— В следующий раз специально надену. В похищениях школьниц ненаследного принца ещё не обвиняли.
— Это, смотря какого.
— А что, Херенокт успел?
— Ага. Давно. Скандал замяли. Правда, это она была братца на год старше.
— Так многие известные юристы из «Кошачьей» вышли.
— Ага. Сам говорил — начальник тюрем из них замечательные выходят. Сейчас даже надзиратели с юридическим образованием.
— Да уж, фотографы у вас в моё время неплохие были.
— Сейчас Эрида лучшая.
Сордар подмигивает.
— Это плохо, хотя, одновременно и хорошо.
— Тебе её работы не нравятся?
Адмирал пожимает плечами.
— Я их не видел.
— Так что же тогда плохого?
— Для тебя — ничего.
— А для тебя, будь ты моего возраста?
— В первую очередь, она девочка и договориться бы с ней не удалось. Мы с вашими тогда враждовали, но точки соприкосновения в виде обострённого интереса к противоположному полу, нашлись. Особенно, с лучшим фотографом тех лет.
— Фотоловушки в женские душевые поставили и замаскировали? Удачно хоть?
Адмирал хмыкает.
— Убедились, что ваши девчонки красивее.
— Вас сильно побили?
— Это было бы сложно. Почему — думаю, догадываешься.
— И кто тебе больше всех понравилась? Может, я её знаю.
— Может, и знаешь, и мир тесен, и слой тонок. Вот только кто это была — не твоё дело.
— Грубиян! — смеётся Марина.
— Зачем им эти снимки вообще?
— Странно, что ты не знаешь, хотя исходя из твоего круга чтения… Хоть знаешь, какой журнал у нас в стране имеет третий по размерам тираж?
— «Весна»?
— И как охарактеризуешь?
— Должно быть про всё юное и свежее, на деле про всё дряхлое и тухлое. Вроде связей семидесятилетних актрис с двадцатилетними красавчиками. Или ненаследных принцев с малолетними девочками.
— Раз всё знаешь, то зачем спрашиваешь? По скандалы люди читать любят. Чем грязнее, тем лучше, а если с кровью — то вообще хорошо. Эти, думаю, редакции этого весеннего обострения снимки продать хотели. Те бы и взяли. Как известно, многие персонажи таких скандальных снимков прекрасно знают, что за ними следили. Понять можно — начинают забывать, талант уходит — хоть так надо к себе внимание привлечь.