После показа и поздравлений Филиппа прочно застряла у фуршетного стола, вкусностей было вдоволь. Ей сразу проще стало жить, раз не надо думать о диете. Была она упитанной и чувствовала себя в своей тарелке. Радовалась жизни. Из-за Макса худела и страдала. Не стоило оно того. Тиффани носилась по своим организаторским делам, успевая улыбаться гостям и накапливать полезные знакомства. Все тусовки Тиффани собирали интересных и богатых участников. Наконец, она подбежала к Саймону и Синди.
— Тиффани, глянь-ка туда, — Синди подмигнула и лукаво хихикнула. — Кое-кто залип на нашу Филиппу. Я еще во время показа заметила.
— Ха, — только и смогла выдать Тиффани. Среди приглашенных обнаружился тот самый альфа, которого они с Синди беспардонно завалили днем в сугроб.
— Куда вы пялитесь? — забеспокоился Саймон. С этими хулиганками вечные проблемы.
— Вон того парня знаешь?
— Конечно, знаю. Занимается спортивными тренажерами. Во всех спортивных клубах его продукция стоит. Ну, и сам бывший спортсмен.
— Ага. Спортсмен это неплохо. Богатый? Или шушера?
— Тиффани, что за вопросы?
— А, — отмахнулась Тиффани. — Сама узнаю, подумаешь великий секрет.
— За что мне это? — простонал Саймон. — У всех сестры, как сестры, а у меня рыжий монстр в юбке.
— Сай, значит так, раз этот урод твой знакомый, ты идешь ленивенько так, здороваешься с ним, а потом заруливаешь к Филиппе и шепчешь ей на ушко какую-нибудь фигню.
— Какую фигню?
— Да любую. Главное, чтобы Филиппа смутилась.
— Скажи ей, что у нее на чулке дырка, — помогла Синди.
— И это моя жена мне такое советует, — Саймон укоризненно покачал головой. — Врать своей подруге.
— Филиппа мне помогала от тебя Джинни отгонять, — Синди была очень серьезна. — Мы тоже ей должны помочь.
Глава тридцать четвертая. Опять двадцать пять
Саймон оглядел публику. Все развлекались, общались, угощались. Куча знакомых, а Тиффани с Синди никак не успокоятся.
— Почему ты Вая не попросила Филиппе на ушко пошептать? — предпринял последнюю попытку Саймон, разглядев двоюродного брата в толпе. — Он красивее меня.
— Он хлюпик, в пятак ему прилетит, что я Вилли скажу? А ты лось здоровый, тебя не тронут, не замахнутся даже.
— Ну, ты прям стратег и тактик в одном флаконе, — фыркнул Саймон.
— Я супер мозг, — захохотала Тиффани.
— Она великий альфамозгоклюв, — подхватила Синди.
— Обе вы это слово. Я все Назару расскажу. Пусть он тебе всыплет.
— За что? Я хорошо себя веду. Тусуюсь с братом и подругой.
— А подиум? Кто ходил с голым пузом?
— Назар продвинутый, не то, что некоторые.
— Ага, посмотрел бы я на него, если бы ты его послала на ушко шептать другой девчонке.
— Каждый для своего, Саймон. Назар шептать не умеет, он бы как гаркнул на весь зал, что дырка на чулке, меня Филиппа потом убила бы к чертям.
— И чем это поможет Филиппе? Мои шепотки?
— Когда она смущается, она еще красивее становится, — пояснила Синди. — И кое-кто заревнует.
— Кое-кто это Стивен, что ли? Да вокруг него толпы омег крутятся. Вам подругу не жалко?
— Сай, ты задание понял? Иди выполняй. Нечего тут рассусоливать. И если тебя потом Стивен этот будет про Филиппу спрашивать, а он будет, скажи, что она неприступная. Что гордячка.
— Ох, дождетесь вы у меня со своими омежьими интригами.
— Иди, иди, — Тиффани хохотнула, Синди поощрительно похлопала по плечу и у Саймона не осталось аргументов для отказа.
— Не смейся, все испортишь. Как думаешь, быстро он начнет действовать?
— Быстро. Еще бы кого-то подослать к Филиппе и Стивен при всех на нее кинется. Смотри, как кулаки сжимает.
— А Филиппа-то как психанула, глазки засверкали. Бедный Саймон.
— Ну, утешишь его ночью, — девчонки засмеялись, довольные своей придумкой. Филиппу надо отвлечь от подлости бывшего начальника. И Стивен нормальный вариант.
— О, смотри! Нам везет, — к Филиппе подошел режиссер показа, церемонно жал руку и было очевидно, что распинается в комплиментах.
— Ага, у спортсмена сейчас искры из глаз посыплются.
Филиппа устало уклонялась от приглашений режиссера на новые показы. Она переполнилась эмоциями от событий дня и потихоньку сбежала с вечеринки. Подруги ее поймут. Завтра она подумает обо всем и решит, что делать дальше. Тиффани постоянно ей твердила об артистической карьере, но Филиппа сомневалась. Какая из нее артистка, такой доверчивой как она надо сидеть дома. Разве что Тиффани согласится стать ее агентом.
В скверике возле дома Филиппа села на холодную лавочку, разглядывала звезды и думала о любви. Наверно, она все-таки не любила Макса. Не могла же любовь исчезнуть только потому, что стало известно про отношения Макса с другой. Если бы Филиппа любила всерьез, она бы, наверно, начала бороться за любимого. А бороться совершенно не хотелось. Филиппа радовалась, что не успела наделать глупостей. Она была уверена, что Макс так просто не отстанет, ведь по сути Филиппа была у него на крючке. Придется давать отпор.
Еще Филиппа думала про телефон, покупать новый или отправить подруг за старым. Сама она ни под каким видом в усадьбу больше не поедет. С порученством закончено. Филиппа скривилась, вспоминать было неприятно. Правильно подруги ржали над ней, а Филиппа еще их уверяла, как круто быть порученцем. А на самом деле, обыкновенный рядовой курьер. Влюбленность все украшает, а если она прошла, то наступают серые будни. Чужие теплые пальцы неожиданно ухватили сзади за шею, Филиппа вздрогнула, пальцы сжались и в следующий миг она отключилась.
Очнулась Филиппа от того, что замерз нос. Она растерла его ладошкой, удивляясь странному факту, и постепенно осознала, что лежит в одежде, закутанная в толстое одеяло, на раскладушке. Память вернулась тотчас: сквер, звезды, пальцы на шее. И тьма. Что-то такое Филиппа слышала, что если надавить на особые точки, то можно усыпить. Ее усыпили? Кто? Она опять за конченную лохушку? Этот день рождения она запомнит надолго.
Где она оказалась? Запах дерева, пыли и ощущение знакомого места. Глаза привыкли к темноте и Филиппа подскочила. Раскладушка стояла в том самом сарае, куда Филиппу затолкал коварный старик. А вытащил его внук, больной на всю голову. У которого мозгов не хватило сообразить, что Филиппа не могла сама закрыться в сарае, изнутри не было ни ручки на двери, ни замка. А еще внук серьезно страдал манией величия.
Надо бы кипеть и гневаться, но разозлиться по-настоящему не получалось. Хотелось спать, а не разгадывать ребусы, зачем она опять заперта в сарае. В общем, стало понятно, кто ее сюда определил, а зачем дело десятое. Логику ненормального все равно не постигнуть. Ну, поспит, значит, на свежем воздухе. Если сравнивать с тем, что Филиппа могла бы подвозить Макса в аэропорт с его невестой, вот там была бы настоящая засада.
Старик ее избавил от неловкой, даже позорной, ситуации с Максом, но воткнул в дурацкую ситуацию с собственным внуком. Как все переплетено. Плюс становится минусом, а минус бонусом. Можно было воспользоваться случаем и найти телефон, он где-то тут, за поленницей, но Филиппа мысленно посоветовалась с Тиффани и решила не утруждаться. Даже не стала проверять, заперта ли дверь, не стала звать на помощь и скандалить. За двойное похищение она потребует компенсацию. Хватит на новый телефон.
Развеселившись от этой мысли, Филиппа снова закрутилась в одеяло, предусмотрительно спрятала нос, и крепко уснула. Не увидела, как зажглись фары, стоявшего во дворе автомобиля, не услышала, как открылась дверь, не почувствовала, что в сарае она уже не одна. Филиппе снилось, что она плывет в теплом море, ласковый ветерок играет волосами, а золотые рыбки своими хвостиками щекочут ухо. Рыбки были говорящими, они шептали, какая Филиппа потрясающая, нежная и вкусная, а Филиппа не удивлялась. Во сне всякое бывает.