Даже странно, что о его внешности не упоминалось ни в одной из баек, что так охотно пересказывали друг другу контрабандисты, убийцы и воры.
— Тесса, идемте, — позвал Уинслоу, как раз в ту секунду, когда мой взгляд сместился вверх, что бы оценить третьего мужчину.
Тот стоял дальше всех, прислонившись спиной к подоконнику, отчего его лицо тонуло в темноте и казалось частично скрытым. Светлые волосы, скрещенные на груди руки и крестовина меча за правым плечом: вот и все, что я успела разглядеть, прежде чем броситься догонять ушедшего вперед дворецкого.
— Не знала, что Праймус трое.
— Их всегда трое. Сэр Данте — старший, самый терпеливый и больше остальных тяготеет к научным изысканиям. Вот почему он возглавил башню некромантов в столичной академии. Сэр Кельвин нашел применение своим талантам при королевском дворе. Среднему брату не осталось ничего другого, кроме как исполнить долг рода.
«Мутные. Очень мутные мужики», — подытожил артефакт, а я на всякий случай уточнила:
— Средний брат. Он тоже приедет в замок?
— Я похож на предсказателя?
Уинслоу больше походил на глыбу мрамора, но вслух я этого, естественно, не сказала.
Мы свернули в очередной коридор, прошли под аркой, которую сторожили рыцарские доспехи, а может, и сами рыцари, кто ж этих некромантов разгадает. Уинслоу по очереди показал три комнаты и королевским жестом предложил выбрать. Я придирчиво осмотрела все три, дотошно вызнала, не умирал ли кто в этой крайне удобной кровати или на вон том милом кресле, и в отчаянье схватилась за голову.
— В этом замке есть хоть одна спальня, которая не запятнала себя смертью? — в отчаянье воскликнула я.
Ни на что особенно не надеялась, и тем приятнее оказалось услышать:
— Неудачные покушения считаем?
— Они же неудачные, — несколько неуверенно заметила я.
— В таком случае есть, — заявил Уинслоу. — Одна комната.
Батюшки! Одна комната на целый замок.
Я просто в шоке от смертности черных магов. Как они только плодиться успевают в таких-то стрессовых условиях обитания.
Комнатка оказалась точной копией других, вот только гостиную переоборудовали под лабораторию, а из спальни выкинули дорогие и помпезные вещи, заменив все удобной и современной мебелью. На фоне мрамора, сусального золота, покрывавшего фактически каждый предмет, здесь царила прямо-таки спартанская обстановка и дух противоречия.
А ещё здесь никто не умирал, что делало комнату ещё более привлекательной.
«Я бы на твоем месте трижды подумал, — заявил Арза. — Сегодня эта комната единственная в замке, где никого не грохнули, а уже завтра твои мозги украшают потолок и стену».
Но я уже кинула футляр с инструментами на лабораторный стол и уверила дворецкого (и себя заодно), что эта комната мне подходит. Уинслоу кивнул, извлек из внутреннего кармашка микроскопический блокнот и попросил оценить его экскурсию по замку по десятибалльной системе.
Я, как смогла, заверила, что все прекрасно. И нет, меня не тянет кричать, бежать и терять сознание. Что улучшить? Пожалуй, замок покажется более привлекательным в глазах будущих жен, если он, Уинслоу, перестанет упоминать про многочисленные смерти и убийства. Да, я понимаю, что это история замка, без которой «Когти ворона» теряют все свое очарование и темный шарм, но на неокрепшую женскую психику не стоит вываливать столько полезных фактов. Достаточно одного в день, чтобы, так сказать, возникло постепенное привыкание, и дамочки не шарахались от безобидных с виду коридоров, диванов и ваз.
После этих слов дворецкий еще пару минут смотрел мне в глаза с утомительно-нейтральным выражением, а потом одним отточенным движением рук убрал блокнот и вытащил нечто потрепанное и дико пыльное.
— Благодарю за помощь, — сухо произнес он и протянул тонкую методичку с растрепанными листами. — Вот. Изучите.
«50 правил некроманта», предупреждало название на первой странице.
— Простите, Уинслоу, но я не доверяю книгам с цифрами на обложке. Всякие там двенадцать правил, восемь истин, шесть моралей, три притопа и два прихлопа… — поторопилась я откреститься от сомнительной литературы.
— Эту, — злосчастную книженцию все-таки впихнули мне в руки, — вы просто обязаны изучить.
Я с опаской, на вытянутых руках положила правила на лабораторный стол. Опыт подсказывал, что книги оставляют на нас след точно так же, как мы отмечаем любимые места на страницах, а посему следовало как можно скорее избавиться от сомнительного удовольствия.
Едва за дворецким закрылась дверь, как я тут же смела методичку в выдвижной ящичек, метнулась к стеклянному шкафу с ингредиентами и заготовками и ещё минуты полторы просто восторженно прыгала и пищала.