— Привет, — улыбается он, заметив, что я открыла глаза. Улыбаюсь ему в ответ, он очень милый.
— Всё хорошо? — спрашиваю сразу, потому что я хоть и запрещала себе волноваться, но всё-таки краем сознания постоянно думала о том, где он и что с ним.
— Всё отлично, Принцесса, — он заносит меня в комнату, эм… В свою. — Поспишь тут? Кровать мягче.
— Да я не буду пока спать, просто с Мишкой пригрелась и задремала. Еще ведь не очень поздно?
— Нет, только семь, — говорит, но все-таки опускает меня на кровать, а я…
А я хватаю его за шею и не даю подняться, оставляя рядом с собой. Потому что мне отчего-то просто катастрофически не хочется, чтобы он уходил.
— Побудь со мной, — говорю ему, смущаясь, но он кивает сразу же и улыбается, успокаивая меня.
— Переоденусь только в домашнее.
Точно. Блин… Отпускаю его, и он совершенно не стесняясь подходит к гардеробной, открывает дверь и начинает переодеваться даже не входя туда толком! Я, конечно, видела его и в более открытых нарядах, но от вида его в одних боксерах становится немного не по себе… Ох! А я всегда была такой озабоченной, или это тоже гормоны?
Мамочки мои, спасите меня кто-нибудь!
Отворачиваюсь, потому что чувствую, что уже буквально полыхаю, и смиренно жду, когда он вернется ко мне уже в одежде и перестанет издеваться над моей выдержкой, которой вдруг почему-то не оказалось на месте.
И он и правда приходит через минуту, укладывается на кровать рядом, притягивает меня к себе на грудь, берет мои пальцы в свою руку, и…
И у него сбиты костяшки.
Я замечаю случайно, потому что неосознанно начинаю гладить его большим пальцем и задеваю огрубевшую кожу, а он внезапно шикает от боли.
— Мирослав… Всё-таки расскажи мне, где ты был?
Это тот, который решает проблемы, а не создает их, да? Ох, Мир, где тебя носило?
Глава 33. Мирослав
Я врезал мужу ее тетки. А еще тому мудаку, который ударил Сонечку. А еще вызвал полицию и вручил им его прямо в руки, рассказав, что он творил с Сонечкой. И пообещал этим уродственникам моей Принцессы большие проблемы, если до конца недели они не освободят квартиру.
Я правда хотел по-нормальному! Честно! Даже нашел квартиру, которую мог бы купить им взамен того, что они съедут спокойно и не будут никогда больше докучать Сонечке. Небольшую однушку в другой стороне города. Им-то больше и не надо, а у моей девочки точно была бы безопасность и жилье, которое по праву ее.
А потом меня осенило, что всё, что они творили, было уже когда она была беременна. И мне крышу снесло мигом. Я никогда особой жестокостью не отличался, но тут сам себя не узнал.
Позвонил Демиду, рассказал ему обо всем, о планах, о Сонечке, о том, что влюбился я как идиот и хочу справедливости. Он, конечно, поддержал меня во всем, и мы поехали. И выбрали весьма удачное время! Потому что несмотря на все заверения мне, что в доме больше не будет никаких пьянок: там снова был притон.
И тот мудак со сломанной ногой тоже был.
Возможно, я сломал ему вторую, но это не точно. Демид помог не сломать его всего целиком, не зря друга с собой взял.
Мне было противно смотреть на них в таком состоянии, но это сыграло мне на руку: я вызывал ментов, позвонил своему знакомому, ткнул им в нос бумагами на квартиру и попросил убраться по-хорошему.
И что-то мне подсказывает, что они так и сделают. Иначе будет хуже самим же. Потому что прикрытия в виде друга участкового у них больше нет, я нашел шишек повыше.
Тетка Сонечки пыталась плакать и давить на жалость, но после того, как они издевались над моей Принцессой, жалость внутри меня к ним атрофировалась.
И Сонечка вдруг спрашивает меня, где я был, а я… А я даже и не знаю, как бы ей всё рассказать-то.
Во-первых, я хочу молчать до тех пор, пока в квартире точно никого не останется и будет сделан ремонт. Во-вторых, если я расскажу сейчас, Соня точно будет волноваться, пока все точно не решится, а ей нельзя! Ну и в-третьих… Она же меня с потрохами за самодеятельность сожрет, это точно не дело.
— Я решал взрослые дела, Принцесса, — говорю ей, пытаясь съехать с темы, но, кажется, не совсем удачно. Она все еще пытливо смотрит на меня и не спешит возвращаться в объятия, мне это не нравится.
— Какие дела могут быть связаны с дракой?
— С чего ты взяла, что я дрался?
— У тебя сбиты костяшки, — кивает она на мои пальцы.
Но драки-то и не было! Потому что драка — это когда оба участника бьют, а тут… А тут два пьяных тела не могли мне дать никакого ответа. Поэтому, формально, никакой драки не было. Я их просто избил.
— Давай ты не будешь задавать лишних вопросов, пока я сам тебе все не расскажу, а я сделаю все, что ты захочешь? — предлагаю ей, и ее глаза тут же загораются ярким огнем, а… А щеки отчего-то краснеют.
И чего же ты хочешь, развратная моя Принцесска?
— Не надо, — бурчит, опуская взгляд. И покорно ложится обратно, укладывая голову мне на плечо. — Не хочешь рассказывать и ладно.
— Сонь, ты чего? — спрашиваю у нее, поднимаю за подбородок, пытаясь поймать взгляд, но она прячет его и снова краснеет. Смешная! Моя…
— Всё хорошо.
— А ну не ври мне, — пытаюсь вывести ее на разговор. Она отчего-то очень странная, но не спешит признаваться в том, что на нее вдруг так действует.
— Я… — она зажмуривается, выдыхает. Собирается с мыслями, видимо, чтобы мне сказать. — Я просто стала очень легко возбуждаться, это гормоны, наверное. И мне так странно! Никогда такого не было, а сейчас стоит мне только подумать, и…
— Ты хочешь секса, Принцесса? — спрашиваю, смущая ее окончательно. Кивает, краснеет.
Но я же сам обещал ей, что до отношений у нас не будет никакого секса… Хочу ли я? Да постоянно! Конечно, боже, о чем вообще речь…
Но она, видимо, жалеет, что рассказала мне об этом, потому что тут же ее настроение падает ниже плинтуса.
Но… Кто я такой, чтобы лишать девушку такого желания? Но и свои слова я тоже не могу просто так перечеркнуть. Поэтому…
Я не даю ей опомниться, сразу целую. Пока она совсем не разволновалась и не накрутила себя до состояния нервного срыва.
Как я люблю ее губы… Как я люблю ее целовать! Каждый раз это взрыв эмоций, каждый раз этот вкус, сводящий с ума. И Сонечка не отпирается, а целует в ответ, осторожно запуская пальчики мне в волосы.
И правда возбуждается быстро, я чувствую это по ее резким движениям, по поцелуям, по коготкам, царапающим кожу моей головы.
Принцесса стонет в поцелуй, распаляется еще сильнее, позволяет мне буквально всё, но… Но я не возьму всё. Я ведь обещал: никакого секса о официальных отношений, а мы еще вроде как не вместе. Не хочу быть пустословом, не привык.
— Мирослав… — шепчет надрывно Принцесса, когда стягиваю с нее лишнюю одежду. А она определенно вся сейчас лишняя. Ни единой полоски ткани на ней не хочу видеть.
От близости кружит голову, а запах Сонечки просто сводит с ума!
Я подминаю ее под себя, целую, сжимаю руками, снова целую и касаюсь пальцами самых чувствительных точек. Сонечка стонет громче, дышит тяжелее, не отпирается, сдается! Моя… Моя самая красивая девочка. Принцесса, которую я готов делать счастливой всю жизнь, чего бы мне это не стоило.
Спускаюсь поцелуями по телу: шея, грудь. Прикусываю соски, ставшие сильно чувствительнее, срываю с пухлых губ стоны, вздохи, кайфую от этих звуков. Сонечка уже мечется по подушке, Прикусывает костяшки пальцев, чтобы не быть слишком громкой, но все равно заполняет комнату восхитительными звуками.
Я целую еще ниже, провожу языком по ребрам, вокруг пупка, спускаюсь в самый низ живота, целую…
Спускаю ткань белья, быстро срываю его, раздвигаю ноги, сразу же проводя пальцем по половым губам и клитору.
Сонечка вскрикивает, возбуждена до предела. Уверен, ей хватит пары умелых движений, чтобы кончить, поэтому действую аккуратнее, стараясь растянуть наслаждение для нас обоих.